.
Когда нарушитель не отвечает даже на самый высокий уровень социального неодобрения, “люди сообща противостоят угрозе в соответствии со своими обычаями”>41. Именно это произошло с тем гренландским инуитом, который украл жен у своих товарищей, посмеялся над ними и попытался установить свою власть. Объединившись, пострадавшие убили обидчика>42.
Один из механизмов, с помощью которых смертная казнь снижает уровень агрессии в обществе, – это поощрение послушания. Наказание играет важную роль во всех сообществах. В 1960-х годах деревня Бан-Чанг в Центральном Таиланде, населенная в основном буддистами, выращивавшими рис, стала известна как одно из самых мирных сообществ на земле. Драк, домашнего насилия и жестокого обращения с детьми там практически не существовало. Специалист по психологической антропологии Герберт Филлипс, благодаря которому кроткий нрав жителей Бан-Чанга стал известен научному сообществу, хорошо понимал, откуда берется такая безмятежность: “Что касается агрессии в Бан-Чанге, то гораздо более удивительно не ее отсутствие, а количество и разнообразие мер, направленных на ее сдерживание”>43. Сходная картина наблюдается и у кочующих охотников-собирателей. Они, как и население Бан-Чанга, отличаются кротким нравом, сдержанностью характера и на удивление уважительными взаимоотношениями между членами общества, однако все это благолепие основано на строгом воспитании и социальном контроле. Детям и взрослым из племени жуцъоанси постоянно напоминают о том, что нельзя быть слишком напористыми. Антрополог Полли Висснер обнаружила, что в разговорах жуцъоанси критика встречается в восемь раз чаще, чем похвала>44. В любой культуре старшее поколение умеет укрощать младшее с помощью социальных инструментов, используя ограничения чаще, чем поощрения. И страх смертной казни, безусловно, способствует укреплению духа послушания и сдержанности.
Однако главную роль в гипотезе смертной казни играют все же не социокультурные, а долгосрочные генетические последствия. Центральное положение гипотезы смертной казни – в том, что на протяжении тысяч поколений жертвами казней становились в основном люди с повышенной склонностью к реактивной агрессии. Устранение или подавление таких людей, согласно гипотезе, происходило так часто, что привело к эволюции более спокойного, менее агрессивного характера. К сожалению, мы не можем ни измерить частоту казней, ни оценить факторы давления отбора в плейстоцене. Однако в пользу того, что синдром одомашнивания возник как следствие смертных казней, говорит факт существования мужского эгалитаризма в человеческих сообществах. Ведь альфа-самцы, характерные для многих видов приматов и отсутствующие в человеческих обществах, – это, по сути, особи с наиболее высоким уровнем реактивной агрессии.