— Ты вот выглядишь человеком, способным бросить губернатору вызов.
Мужчина усмехнулся:
— Мне нужно заботиться о маленькой дочке, друг мой. Но я рад узнать, что один голос я уже получил.
— Неприкаянные не могут голосовать.
Мужчина кивнул:
— И правда.
Романза не сводил с него глаз.
Красная рубаха улыбнулся:
— Какой внимательный взгляд. И что же ты видишь?
— Краску.
Оба поглядели на банки с краской на земле.
— Мне надо кое-что покрасить во дворе.
Романза застонал.
— Умоляю, перестань врать!
Мужчина молчал, чуть заметно покачиваясь с носков на пятки и обратно.
— Тебе нечего красить во дворе.
Мужчина снял красную рубаху и кинул Романзе. А сам остался в белой майке с пятнами пота.
— Надень. В хорошей рубахе в тебе трудно будет признать неприкаянного.
Романза подумал было отказаться, но кивнул и натянул подарок на себя. Рубаха приятно пахла мужчиной, кервелем и имбирем.
— А что ты красишь этой краской?
— Какой у тебя магический дар?
— Так ты скажешь?
— Какой дар?
— Я знаю, когда ты лжешь, — отрезал Романза.
— Честно?
— Да.
— Ладно. Но это не дает тебе права интересоваться моими делами.
Это правда. Но ему было все равно.
— Ты и есть альтернативный кандидат?
Мужчина улыбнулся:
— А ты?
— Почему я должен говорить с тобой?
— Потому что… я тоже крашу.
Они молча смотрели друг на друга. Романза слышал, как гулко стучит его сердце.
Лицо мужчины разъехалось в ухмылке.
— Ну что ж. — Он почесал подбородок, поднял одну банку с краской и рассеянно взвесил на руке. Краска в банке из белой превратилась в оранжевую. — Я всегда знал, что тебя встречу, — прошептал он.
У Романзы волосы на затылке встали дыбом. Он вдохнул пряный запах кервеля, исходивший от чужой рубахи. Внезапно он ощутил упоение восторга — и это было смешно.
Мужчина подхватил все шесть банок и захромал прочь. Романза подумал, что хромота никак не умалила его силу, которая исходила из его взгляда и природной доброты.
— Подожди! — крикнул он. — Как тебя зовут? Вдруг нам понадобится… — Он не знал, что именно. — Что-нибудь.
Мужчина указал на вершину утеса, где стоял ресторан.
— Можешь найти меня в «Стихотворном древе». Меня зовут Айо. Я сын Пьютера. — Он поднял банку с краской высоко над головой, как символический кулак. — Не беспокойся ты так, Оранжевый художник! Чувствуешь в воздухе сладкий запах?
Романзу охватило восхищение. Так, значит, правду на всех стенах писал брат Завьера — это лучший из всех возможных вариантов!
— Да! Чувствую! Да!
— Из такого сладкого воздуха могут возникать только хорошие вещи.
Романза направился к дому, и от сиявшей на его лице радостной улыбки у него заболели щеки.