Взъерошенный мужчина в грязной рубахе помахал толстопузому рыбаку, тащившему из моря на берег сети с бьющейся в них рыбой. Завьер любовался яростью рвущихся на свободу рыбин: с синей и кроваво-желтой чешуей, разевающих рты.
— Отвези радетеля куда нужно, ладно? — крикнул рыбаку взъерошенный. — Негоже, что ему приходится так долго ждать.
Прежде чем Завьер успел возразить, рыбак с виноватым видом повернулся:
— Я возьму тебя, о радетель, в свое каноэ после того, как отвезу рыбу на городской рынок.
Взъерошенный сердито нахмурился.
— Отвези его сейчас! Я сам доставлю на рынок твою рыбу.
По лицу рыбака пробежала волна эмоций: негодование, испуг, потом обреченность.
— Брат, ты знаешь свой интерес, да? — Завьер заговорил тихо, чтобы его мог услышать только взъерошенный. — Не стоит использовать меня для воровства!
Мужчина в знак протеста взмахнул пальцами, как когтями.
Завьер нагнулся к нему и шепнул:
— Я же сказал: иди своей дорогой!
Губы мужчины злобно зашевелились. Его глаза налились кровью: с таким лучше бы не встречаться на темной улице. Он уже собрался уйти, но вдруг резко обернулся и дерзко отрезал:
— Трудное время, радетель. Не у всех имеется то, что есть у тебя!
— Я понимаю. Но мы же сразу примечаем вора, так, брат? Везде найдется незапертая дверь.
— Да кто ты такой, чтобы меня осуждать?
— Я готов осудить вора в любой момент!
— Ты же не местный! Ты поваришка, который готовит всякие вкусняшки.
Он это знал. Люди считали, что радетель занимается ерундой. Он постарался сменить тон на чуть более миролюбивый.
— А ты приходил ко мне поесть? Что-то я не помню твоего лица.
— Нет, брат.
Завьер протянул руку.
— Скажи мне, как тебя зовут, и приходи.
Но мужчина проигнорировал протянутую руку.
— Я, конечно, приду и поем, но ты готов еще покормить мою малышку?
Он подумал об увиденной утром Оливианне и ее вздутом животике.
— Хочешь сказать, что твое дитя голодает?
Мужчина опустил глаза.
— Ей все хуже.
Рыбак крякнул и шагнул поближе.
— Налог на коз, налог на рыбу, цены на ламповое масло растут, и школьная форма для ребенка стала дороже. Говорят, в этом году доходы игрушечных фабрик упали, потому все и дорожает.
Он плохо знал статистику продаж игрушек за границу в этом году, потому как вообще мало на что обращал внимание и, как говорится, видел не дальше своего носа.
— На Интиасара поглядеть, так не скажешь, что у него какие-то проблемы с деньгами, — брякнул взъерошенный.
— Человек пытается помочь, — возразил рыбак. — Кто бы еще дал людям два дня выходных ради свадьбы своей дочери?
— Ну и дурак же ты.
— Да никто бы из вас не жил припеваючи, если бы не наш губернатор и мас’ Брентенинтон! Нам просто надо покрепче держать свое, как он говорит, и жизнь наладится! — Рыбак тянул сеть и краем глаза поглядывал на взъерошенного, который сжимал и разжимал кулаки, словно его что-то грызло внутри. — Я только отвезу эту рыбу, радетель.