Она обнаружила «Офелию» в центре левого ряда, и поток ее мыслей иссяк. Юная девушка в пышном платье, вышитом звездами, лежит на воде под изогнутыми ветвями плакучей ивы. И вот уже Хэтти стоит на берегу, вдыхая прохладный влажный воздух и землистый запах тлена. Вокруг зеленые тени, усеянные красными и синими полевыми цветами. Лицо Офелии залито призрачным светом, что показывает ее промежуточное положение между миром живых и мертвых. Хэтти знала: вместо того чтобы сделать набросок на пленэре, а потом закончить картину в студии, Милле писал пейзаж прямо на берегу реки Хогсмилл, возле Суррея. Его натурщица, мисс Сиддал, сама художница, ужасно простудилась, пока лежала в студии в остывшей ванне. И все же эти факты ничуть не умаляли волшебства, исходившего от картины. Хэтти знала и другие вариации этого сюжета, к примеру, Александра Кабанеля; они казались ей грубыми и назидательными, почти неприкрыто сообщая: безумных красивых женщин непременно ждет гибель. Милле же дал своей Офелии покой. Ее бледные руки расслабленно лежат на поверхности ручья, ладони подняты к небу за пределами рамы. Взгляд из-под полуприкрытых век безмятежен, губы приоткрыты. В ее покорности чувствуется намек на блаженство.
Блэкстоун обвинил Хэтти в том, что трагедия ее завораживает. Пожалуй, в жизни каждой женщины наступает момент, когда она чувствует, что тонет, и единственным утешением ей служит осознание, что и в смерти могут быть и красота, и достоинство.
Как Милле умудрился передать эти чувства? Он мужчина, теперь уже пожилой; его кисть явно не знала подобных ограничений – она погружалась прямо в сущностный опыт человечества. Как ему удалось преодолеть таинственную пропасть, извечно разделяющую замысел художника и безупречность исполнения?..
Внезапно по шее Хэтти побежали мурашки, вырывая ее из грез.
На пороге бокового входа, спокойно глядя на гостью, молча стоял Блэкстоун.
Девушка смутилась гораздо меньше, чем следовало, хотя сердце и заколотилось как бешеное. Из глаза встретились; потом Хэтти отвернулась к «Офелии». Шаги Блэкстоуна эхом отдавались в пустоте. Когда он подошел совсем близко, в голове Хэтти не осталось ни единой мысли, во рту мигом пересохло.
– Ну как, соответствует картина вашим ожиданиям? – спросил Блэкстоун.
Хэтти мотнула головой.
– Она даже лучше.
Голос шотландца звучал так, словно он разговаривает редко, и хорошо сочетался с натруженными руками – некоторые сочли бы это привлекательным. Внезапно девушка осознала, что ей не следует находиться с ним наедине, к тому же в комнате с такой хорошей акустикой.