В серых глазах читалось высокомерие, словно он говорил: что вы на это ответите? Блэкстоун наклонился к ней и теперь стоял слишком близко. Дыхание Хэтти участилось. Это уже не смешно!
– Я так понимаю, вы полагаетесь на машины. Я же предпочитаю людей.
– Я ни на кого не полагаюсь, мисс Гринфилд, – прошептал он. – Впрочем, если бы я на это решился, то доверился бы будущему, а не прошлому.
Неужели этим она и занимается – смотрит назад? Воспроизводит величие давно минувших дней? В глубине души Хэтти всегда знала, что топчется в арьергарде. Мысли путались. Черные как смоль волосы Блэкстоуна на солнце отливали красным.
– Россетти и Милле показывают, что красота и истина вовсе не исключают друг друга! – охрипшим голосом воскликнула Хэтти. – Почему весь мир настаивает на том, что признания достойны лишь машины или старики?
– Иными словами, – заметил Блэкстоун, – почему никто не принимает всерьез вас?
Слова вошли в ее сердце, словно нож в масло. Либо Блэкстоун гораздо проницательнее, чем она предполагала, либо же у нее все на лице написано. Хэтти почувствовала себя нескладной и беззащитной из-за того, что подобный мужчина осмелился сказать ей такие вещи о ней самой, или же из-за того, что она его недооценила. Она негодовала – и на тягучее напряжение, пульсирующее между ними, и на его пристальный взгляд. Тепло его тела проникало сквозь сиреневый дамаст прямо в кожу, словно жар от огня. Внезапно Хэтти заметила, что почти касается грудью его жилета. Взгляд Блэкстоуна медленно упал на ее губы.
Сейчас это случится снова!
До поцелуя оставалась пара дюймов. Сердце забилось гулко и часто. Блэкстоун стоял неподвижно, темным монолитом возвышаясь среди затянутого белым маревом мира.
Девушка подалась вперед.
Губы шотландца едва уловимо скользнули по ее губам. От нежного прикосновения она взмыла ввысь и покачнулась, и он придержал ее за талию. Левая рука Хэтти легла на лацкан сюртука; она поразилась, какой маленькой та выглядит… и еще тому, что трогает мужчину.
Так они и стояли, когда дверь главного входа открылась. С широко распахнутыми глазами застыли на пороге мать Хэтти, лорд Оукси и миссис Хьювитт-Кук. Блэкстоун выпустил Хэтти и повернулся к ним лицом, медленно и вполне владея собой.
Имея творческий склад ума, можно проникнуть в самые темные глубины, и порой Хэтти пыталась представить момент, когда с ней произойдет какая-нибудь грандиозная катастрофа. Каково это – почувствовать, что твоя жизнь кончена? Ей и в голову не могло прийти, что это случится в гробовой тишине.
* * *
Спустя два часа после инцидента в галерее Люциан явился к Джулиану Гринфилду, чтобы начать торг насчет дочери. Дворецкий встретил его холодно-враждебно и провел прямо в кабинет отца семейства. Гринфилд сидел за столом; рядом с ним стоял его наследник и сверлил посетителя убийственным взглядом.