.
Чем не испытанный кинематографический прием? Ностальгический взгляд из неприглядного будущего (старость, болезни, бедность, одиночество) вспять, в счастливое, но необратимое прошлое. Вспомним «Леди Гамильтон», или «Железную леди», или «Айрис». Если бы подобный сценарий был и у фильма «Джейн Остен» („Becoming Jane Austen“), героиня, надо полагать, вспоминала бы перед смертью: у нее с Лефроем бурный роман, Лефрой, полный самых радужных надежд, везет любимую девушку в Лондон познакомить со своим богатым дядюшкой (дядюшка оплачивал его обучение в колледже Святой Троицы, и его слово для ирландской родни – закон), но дядюшка, не поддавшись на слезные уговоры племянника, сокраментальную фразу «Дети, будьте счастливы!» произнести отказывается.
В преддверии несложившихся отношений с «моим ирландским другом», летом 1795 года, Джейн дописывает первый вариант романа «Чувство и чувствительность». А по следам этой несчастной любовной связи, спустя год после возвращения Томаса Лефроя в Ирландию, осенью 1796-го, начинает второй свой роман и вчерне заканчивает его в августе следующего года. Первый роман, как уже говорилось, сначала назывался «Элинор и Марианна»; второй, которому впоследствии предстояло стать «Гордостью и предубеждением», – «Первые впечатления». Таким образом, едва ли не единственная в жизни Остен романтическая история находится словно бы в обрамлении двух ее первых и самых знаменитых книг.
Первые впечатления от чего? От балов, где Джейн танцевала с Томом, лелея самые радужные мечты и не подозревая об их скором разрыве? Или от наводнивших Гемпшир «душек военных»? С 1794 года в графстве расквартирован Оксфордширский полк внутренних войск, его пребывание сопровождается танцами до упаду, беспробудным пьянством, карточными долгами и, натурально, разбитыми сердцами. В «Гордости и предубеждении» красные мундиры являются не только постоянным, причем далеко не всегда благоприятным фоном развивающейся интриги, но и ее, как теперь выражаются, «триггером».
Работа над «Первыми впечатлениями», однако, затягивается. В августе 1797 года Джейн, как в Стивентоне водится, читает домочадцам роман вслух, но до конца работы еще далеко: брат Джейн Генри справедливо называет метод сестры «замедленным действием» („gradual performance“). Джейн и в самом деле не торопится, домашним хозяйством в угоду литературе не пренебрегает, да и не скрывает, что пишет для славы, а вовсе не «в рассуждении денежного вознаграждения» – хотя Остенам «денежное вознаграждение» совсем бы не помешало.
А между тем Джордж Остен, со своей стороны, уже предпринимает некоторые шаги, чтобы пристроить рукопись Джейн. Остен старший, энергичный и расторопный, хотя и не слишком опытный, литературный агент собственной дочери, не сомневается, что «Первые впечатления» ожидает читательский успех; уполномачивала ли дочь отца стать ее литературным посредником, или он действовал по велению сердца, нам неизвестно.