«Как бы там ни было, но я намерена писать только так, как писала, и никак иначе… В вопросах творчества я не могу позволить, чтобы мне кто-либо диктовал… Как знать, очень может быть, первая часть „Джейн Эйр“ понравится читателю больше, чем Вы предполагаете, ибо все там написанное – чистая правда, а Правда обладает особым обаянием. Расскажи я всю правду, читать эти главы было бы еще тяжелей, и я счел возможным смягчить некоторые подробности…»
Что же творилось в Школе для дочерей священнослужителей на самом деле, если автор в главах, посвященных Ловуду, «счел возможным смягчить подробности»?
Элдер и Смит торопятся: не проходит и недели, а Шарлотта уже получает гранки первых глав и их усердно правит. Трудится в присутствии Эллен Насси, забыв в спешке про договоренность с сестрами держать литературную деятельность братьев Белл в тайне.
Утром 19 октября 1847 года, всего через два месяца с того дня, как издатели первый раз прочли рукопись, Шарлотта получает первые шесть экземпляров своего романа. На этот раз претензий к изданию у автора быть не может: три тома в матерчатом переплете, отличная бумага, ясная, крупная печать.
«Если книга не будет иметь успех, то не по Вашей вине, виноват будет автор. Вы – вне подозрений», – в тот же день пишет она Смиту.
Первые отзывы были весьма сдержанными, рецензент «Атенеума» отметил «несколько необычный стиль, к которому я готов отнестись с уважением, но удовольствия он мне не доставляет».
А вот автору «Ярмарки тщеславия», критику куда более придирчивому, «Джейн Эйр» удовольствие доставил:
«Лучше б Вы не посылали мне „Джейн Эйр“, – пишет Теккерей Уильяму Смиту Уильямсу. – Я так увлекся, что за чтением потерял (или, если угодно, приобрел) целый день, а он у меня был расписан по минутам: в типографии ждали рукописи… Книга хороша, кто бы ее ни написал, мужчина или женщина, язык очень богатый и, так сказать, откровенный. От некоторых любовных сцен я даже всплакнул – к изумлению Джона, который зашел подложить в камин угля. Миссионер Сент-Джон, по-моему, неудачен, но неудача эта простительная. Есть места просто превосходные. Не знаю, зачем я Вам все это пишу, но Джейн Эйр тронула меня; тронула и порадовала. Это женская книга, но чья? Передайте мою благодарность автору, его книга – первый английский роман (у французов сейчас одни любовные романы), который я одолел за долгое время».
Лед, как говорится, тронулся.
«Вне всяких сомнений, лучший роман сезона… сюжет захватывает… этот роман мы от души рекомендуем нашим читателям…» («Критик»).
«„Джейн Эйр“ – безусловно, очень умная книга. И очень сильная» («Экзаминер»).