Мисс Бейтс не дала Эмме возможности сказать, что последнее обстоятельство ей было дотоле неизвестно, однако это не имело значения: та, даже не смея предположить, что гостья не захочет узнать все подробности отъезда мистера Фрэнка Черчилля, тут же принялась их излагать.
Конюх пересказал мистеру Элтону то, что знал сам и что поведала ему рэндаллская прислуга: вскоре после того, как они все вернулись с утренней прогулки, из Ричмонда прибыл посыльный – впрочем, ничего неожиданного в этом не было. Мистер Черчилль прислал племяннику записку, в которой давал отчет о вполне сносном состоянии супруги и просил, не откладывая, вернуться следующим же утром. Однако мистер Фрэнк Черчилль твердо решил поехать домой немедленно, а так как его лошадь, кажется, простудилась, Тома скорее послали в «Корону» за фаэтоном. Конюх, выйдя на улицу, видел, как экипаж быстро и ровно направился в Рэндаллс.
Ничего удивительного или любопытного в этом рассказе не было, и внимание Эммы привлек лишь тот предмет, который уже и без того занимал ее мысли. Ее поразила разница положений миссис Черчилль и Джейн Фэрфакс: одна была всем, другая – ничем. Эмма погрузилась в раздумья о женской судьбе, не замечая, на чем остановила свой взгляд, пока мисс Бейтс не пробудила ее словами:
– Да, понимаю, о чем вы думаете – фортепиано. Что с ним теперь станется?.. Да, бедняжка Джейн как раз только что об этом размышляла… «Нам с тобой, – говорила она, – придется расстаться. Делать тебе здесь будет нечего…» А потом говорит мне: «Впрочем, пускай пока остается. Сохраните его у себя, а потом приедет полковник Кэмпбелл, и я с ним обо все договорюсь. Он все устроит, он разрешит мои трудности»… По-моему, она до сих пор не знает, от кого же пришел подарок: от полковника или от его дочери.
Теперь Эмма невольно задумалась о фортепиано. Воспоминания обо всех ее прежних фантазиях и несправедливых домыслах были весьма неприятны, и вскоре она решила, что визит ее уже и так затянулся, так что, повторив все свои добрые и искренние пожелания, откланялась.
По пути домой тревожные раздумья Эммы ничто не прерывало, однако, войдя в гостиную, она обнаружила гостей. Пока ее не было, в Хартфилд пришли мистер Найтли и Харриет, которые сидели теперь с ее отцом. Мистер Найтли тут же встал и необычно мрачным голосом произнес:
– Я не хотел уезжать, не повидав вас, но больше у меня времени нет, я должен немедленно уйти. Я еду в Лондон, проведу несколько дней у Джона и Изабеллы. Вам нужно что-нибудь отправить или передать, помимо всяких никому не интересных учтивостей?