Я закурил первую сигарету за сегодня и старался ни о чем не думать. Мне абсолютно не хотелось вспоминать события ночи и как-то их себе объяснять… Это не потому, что они оставили меня равнодушным, совсем нет, сэр. Просто строить выводы из этой дьявольщины мой мозг просто отказывался. Единственное, что я твердо решил – так это тщательно разузнать о дирижабле «Голконда», номер которого я тоже запомнил, несмотря на обстоятельства. Эти обстоятельства в совокупности с загадочной антенной были единственными материалистическими зацепками в этом странном кошмаре…
Тротуар проспекта был выложен фигурной плиткой, на которой валялись коричневые, треснутые и шипастые плоды каштана с блестящими орехами. Сами каштаны росли на скудных квадратах земли, огороженные металлическими оградами.
Заметив на углу вывеску «Телеграф», я, отстояв небольшую очередь, отстучал телеграмму на один из секретных адресов Пифагора: «Южное солнце бодрит, я на даче. Напишу, когда соберу последние гладиолусы. Есть много ягод». Общий смысл был в том, что я на юге (а самый крупный город на юге – это Гольфбург), напишу, когда остановлюсь в отеле, есть информация.
На автовокзале было людно, грязно и шумно. Тут ошивалось множество торговцев-тюрлов, которые сверкали черными глазами на смуглых лицах и наперебой предлагали еду и напитки своими гортанными тягучими голосами.
Найдя остановку автобуса, идущего на Скарлет-таун, и просидев на скамейке буквально полчаса, я втиснулся в душный салон автолайнера с надписью «Скарлет-лайн» и, заняв свое кресло с номером, задремал. Да – последний раз я ездил в Скарлет-таун к своей юношеской любви. Надеюсь, я не встречу ее…
У меня было полтора часа на крепкий сон…
Проснулся я от того, что мне заложило уши.
Я взглянул в окно и увидел покрытые зеленым ковром деревьев горы, которые были совсем не красными. Мы ехали по горному серпантину. Мой хронометр показывал половину третьего.
Наконец мы въехали в чистый аккуратный город, где росли кипарисы, а уютные коттеджи расположились у подножия гор, что сверху были уже красновато-коричневыми, а некоторые даже имели белые пятна ледников.
Стало заметно прохладнее.
Начали попадаться богатые особняки, стоящие на отшибе, с огороженными территориями и табличками на заборах: «Частное владение – вход воспрещен».
Нет, все же я хочу именно на море, а не в это пафосное место – хоть и на морском побережье есть подобные, но там можно выбрать хороший уютный городок. А этот курорт – не тот…
Скарлет-таун располагался в центре своеобразного треугольника: гора Пик Анехиты на севере, Верхнее озеро на западе и Малое озеро на востоке. Это поселение было курортом для богатых, потому здесь все было дорого, и не было назойливых толп торговцев с зазывалами, хотя и стояли на местной автостанции разные мутные граждане с картонными табличками: «Комната – недорого», «Лучший отдых и услуги».