Но тот все мрачнел только и говорил что-то типа «мы связались с опасными людьми». Так понятно – эти богатеи люди опасные, если им поперек дороги встать. А тут-то чего? Дамочка разбилась сама, я движок потом перебирал от ее пташки. Да, у БК-17 отличный движок МР-9. Он заглохнуть может, только если его обслуживать коряво. Но эту «бэкашку» обслуживал-то я лично. Там все смазано, пролито и подтянуто было. Единственное что – свечи обгорели сильно. Моторного масла в цилиндрах не было, и клапана с кольцами в полном порядке – менял недавно, это же особый клиент!
Со свечами я что думаю – они-то качества хорошего, одноэлектродные, и дроссель вроде не сбоил. А дамочка эта, скорее всего, любила высоко забираться. Я часто ей свечи менял. Двигатель сильно остывал, и воздуха на высоте мало. В результате смесь топлива становится густая, выгорает не вся. Часть остается на электроде свечи. Несколько таких циклов, вот движок и заглох, она зажигание дергала, нервничала, потом умудрилась планировать долго, а дальше, скорее всего, ветром ее на скалу и снесло. Тут никто не виноват, можете так своим страховщикам и передать. Да и бумагу мы подписывали, экспертное заключение об ошибке пилота. Все знают, что я бы с движком не накосячил!
– А чего же вы с аэродрома уволились, Лейк? – спросил я, запивая картошку холодным терпким лимонадом.
– Да вы не представляете, – он тяжело вздохнул, – загоняли меня полицейские на допросы, даже жандармы приезжали, всякие сиблинги-эксперты, работать не давали вообще…
– Ну, вы сами говорили, в горах часто случается всякое, – возразил я с простодушным лицом, – а работа на таком аэродроме оплачивается-то недурно.
– Ну, на первое отвечу вам, что хорошие механики везде нужны, – Лейк тоже приложился к бутылке местного лимонада, – а на второе… (он мрачно задумался), был у меня братишка, сэр, сейчас ему было бы тридцать… тоже летать любил…
– Погиб? – спросил я.
Тот молча кивнул.
– Любил летать, – грустно повторил мой белобрысый собеседник, – и это, как говорят, последняя капля, что ли?
– Извините, сочувствую вам, – искренне сказал я. – Скажите лучше тогда другое: кто первый приехал на место аварии?
– Как кто, известно кто, – он словно пробудился от секундного сна, – копы приехали вместе с доком Ларе, он живет там недалеко, в Пайн-Гарден… точнее, жил…
– А когда вы виделись с Ларе последний раз? – спросил я.
– Ой, – он закатил глаза к потолку, – ну, больше недели назад. Сейчас так точно не вспомню. Виделись, собственно, в Скарлет-тауне на ярмарке.
– Дядя Озерный! Дядя Озерный! – раздался многоголосый детский крик.