Все одновременно посмотрели на меня так, будто я только что возник тут из воздуха.
– Чего я не могу сказать о вас, Моррисон! – строго произнес Миллер. – Я думал, что вы уже в своем отеле пьете горячий кофе! Какого Хиуса вы поперлись сюда, если я недвусмысленно указал вам выход?! Вы и так были на волосок от крупных неприятностей! Вам тут медом намазано?!
– Я пришел за Сергеем Морозовым, – произнес я. В голове моей постепенно стало проясняться, но боль не уходила.
– Мать моя йети! – Миллер всплеснул руками. – Вы меня до инфаркта своими выходками доведете! Заг, дружище, вы что, умом тут успели тронуться?
– Ему нечего тут делать, – как можно увереннее сказал я, – он уже сломался и грезит только Анджелой…
– Отстегните этого идиота, – кивнул Миллер охране.
И тут меня неожиданно осенило: последнее время у меня талант какой-то проснулся на расшифровку аббревиатур. «ДД» – это же Дети Древних! Кажется, они работают на всех, кто им платит…
Ребята в униформе, как хорошо дрессированные охотничьи псы, тут же среагировали и принялись откреплять меня.
– Я же говорил, он уникален! – неожиданно вступился за меня док Меркер.
Тут уж не выдержал я: попытавшись сесть на своем «пыточном кресле», я едва не взвыл от боли в груди и спине.
– Вообще-то, док, я согласен с мнением предыдущего докладчика – не дай Зодиак быть для вас уникальным. Какого Хиуса вы со мной сотворили?! Что, нельзя было поймать лягушку или крысу?! Или кого вы там любите? Людей в основном?
– Вы невежественный человек, мистер Моррисон. – Доктор явно обиделся.
– Жив еще этот, как его? Морозов! – обратился Миллер к Меркеру.
– Естественно, жив! – возмутился док. – Просто он хилый, да и поле у него никакое…
Миллер снова кивнул охране, и те рванули в глубину комнаты: лязгнули ключи, и скрипнула дверь.
– Не знал я, что людоеды бывают такими разборчивыми, – мрачно проворчал я, постепенно привыкая к боли.
– Я бы на вашем месте, Моррисон, не наглел, – сухо бросил Генрих.
Но док просто взорвался от негодования:
– Какой же вы неблагодарный человек! – с неприязненным выражением лица воскликнул он. – Я вам, можно сказать, помог! Я был добр с вами!
– Ага, вы решили, что я интересная коряга, из которой можно сделать красивый крючок для люстры, – не сдавался я.
– Разве не должен быть счастлив холст, который не повесили над входом в чулан, – с пафосом произнес Меркер, – а на который художник кладет гениальные мазки будущей картины?!
В это время где-то далеко и глухо завыла сирена.
– Так, джентльмены, – мрачно вклинился в наш диалог Миллер, – давайте поговорим об искусстве позже. Сработала сигнализация, в комплекс несанкционированное проникновение – нам надо убираться отсюда.