— Конечно, — говорит Иголка, — спасибо за доверие, гэгэ! Я согласен.
Пункт четвертый чертовски хитрого плана гласит: узнать их план действий.
— И вот тут начинаются сложности.
— Сложности начались, когда ты родился, — комментирует Салим, но лениво и без огонька, скрывая зевок рукой. — А у нас они и не прекращались. Так что где пробел в твоем гениальном плане?
Рид решает пропустить шуточки про свое рождение мимо ушей (во-первых, они несмешные, Салим, держись от юмора подальше; а во-вторых, что взять с убогих?). На улице начинает светать, и спать ему явно хочется больше, чем перекидываться с Салимом оскорблениями, как шариком для пинг-понга.
— Они… — Он пытается подавить свой зевок, но не выходит. Все начинают зевать по очереди, пока Боргес не хрустит челюстью так, что остальные вздрагивают. — Они не будут распространяться насчет своих планов. Это чревато. Скорее всего, объявят, что нужно делать, за день до дела, если повезет. А если нет — то минут эдак за десять. Так что нам нужно, чтобы Шпора проявил чудеса шпионажа и узнал, как именно они поступят со скрижалями… — Рид делает паузу, но Салим настолько устал, что не поправляет его. — Чтобы мы могли придумать, как будем противодействовать.
— Есть идеи? — сонным голосом спрашивает Нирмана.
Рид кивает.
— Есть. — Он усилием воли приводит себя в сидячее положение на стуле. — Но сначала кофе.
Все соглашаются. В ближайший супермаркет посылают Андрея.
— Ищи болтуна, — говорит Рид полчаса спустя, высыпая в свой пластиковый стаканчик второй пакетик сахара. — В каждой банде есть свой болтун, это негласный закон бандитов.
— А в нашей банде? Ты, что ли, у нас болтун?
— Во-первых, у нас не банда, а католическая община, чувствуй разницу, — назидательно произносит атеист Рид. — Во-вторых, не я, а… — Он оглядывается по сторонам. — Андрей, во.
— Болтаешь ты пока больше, — замечает Зандли.
Может, она втайне на него запала и это просто способ выразить симпатию? Может, надо как-то мягко ее отшить?
— Я бы с большей радостью его послушала.
Рид передумывает насчет «мягко».
— Ты мне не нравишься, — ответственно заявляет он.
Зандли только хмыкает.
Убедившись, что он как следует потоптался по ее разбитому сердцу, Рид удовлетворенно продолжает:
— Итак, болтун. Вот как ты его узнаешь…
Чтобы найти Хан Цу, не приходится прикладывать много усилий. Он высокий, тощий, чем-то действительно напоминает Андрея: много двигается, много говорит. Он знаком со всеми, говорит со всеми, знает что-то о каждом, не следит за словами и все равно на хорошем счету у Сю Ханя.
— Подружись с ним.