За столом я рассказал товарищам, где работает наш «радушный» хозяин и что он представляет собой по жизни. Миркус ответил, что его папа никогда не доверял органам, хоть и относился к ним с уважением и опаской. Можно сказать, нам повезло, теперь у нас есть жилье и «добровольный» помощник в виде целого майора НКВД. Макс выслушал меня молча, но история с соседом Маркеева его задела, и он хмуро заметил, что майор этот – гад. Поддерживаю! Поэтому церемониться с ним не стану и использую его в наших целях по полной программе.
Из истории я помнил, какие события происходили в тысяча девятьсот тридцать девятом году. Главным из них можно назвать начало Второй мировой войны. Первого сентября тысяча девятьсот тридцать девятого года Германия напала на Польшу, а потом и СССР поучаствовал в ее очередном разделе. Кроме того, маховик репрессий снизил свои обороты. Политзаключенные по-прежнему были, но месячные планы по расстрелам и «посадкам» уже отсутствовали. Исчезли печально известные «тройки», а сами аресты теперь проводились исключительно с санкции прокуратуры. У руля НКВД теперь стоял «великий и ужасный» Берия. В общем, жить стало лучше, жить стало веселей…
Наметили планы на завтра. Сначала нам необходимо обзавестись надежными документами, и Маркеев мог помочь в этом вопросе. Финансовый вопрос тоже стоял остро. Не стал церемониться и без зазрения совести выгреб из ящика стола всю имеющуюся наличность. Получилось прилично. На первое время хватит. А потом он еще и со сберкнижки снимет. Отправил Макса в магазин за продуктами, указав, где тот ориентировочно находится. Выдал примерный список, деньги и приказ не озираться по сторонам и вести себя естественно. Миркус сказал, что желает отдохнуть, и пошел в спальню.
Мне же предстояло решить задачу по комплексному контролю за майором, который предусматривал его правильное поведение в мое отсутствие. Мне было необходимо, чтобы Маркеев продолжал ходить на службу и исполнял свои должностные обязанности, не вызывая подозрений у коллег. Моя книга описывала такие манипуляции, и называлась такая доминанта – «поводок», а в более жестком варианте – «цепь». Для этого сознание разумного надо было подготовить и заставить его бояться сделать действие, которое противоречит воле контролера. Присев рядом с чадящим водочным выхлопом майором, я расслабился и начал плести свою сеть…
Ночью Анатолию Степановичу снился сон. Он стоял навытяжку в кабинете наркома НКВД, а за массивным столом, грозно посверкивая пенсне, сидел сам товарищ Берия.
– Почему мы тебя еще не расстреляли, а, майор? – тихо вопрошал нарком. – Не отвечай, я и так все про тебя знаю: замечание у тебя уже есть, предупреждение тоже, дальше сам знаешь, что случиться должно… – с хищной улыбкой снова заговорил Берия.