В результате пришлось создавать специальную комиссию ЦК ВКП(б) под руководством Лазаря Кагановича, которая занялась подготовкой всех документов об образовании Народного комиссариата внутренних дел. Конечно, развернулась полемика. Больше, дольше и громче всех критиковал проект Крыленко, особенно по поводу права ОГПУ на внесудебные порядки следствия. Он предложил, не мудрствуя лукаво, снова вернуться к положению 22-го года, когда ОГПУ имело право на административную высылку и ссылку в концлагеря на срок не более 3-х лет, а вот за всеми остальными делами уже стояла прокуратура. Соответственно, каждое внесудебное решение должно было регулироваться в каждом отдельном случае постановлением Центрального исполнительного комитета.
Представляете, во что бы это вылилось в масштабах страны? ЦИК только этим и занимался бы, начинали и заканчивали бы день вопросами рассмотрения требований особых троек ОГПУ по проведению следствия. Конечно, на это никто не пошел. От Кагановича потребовали убрать право ОГПУ заключать осужденных в лагеря. По сути, захотели урезать те широчайшие полномочия, которые ГПУ Советского Союза имело в 20-е годы.
Итак, в 1934 году, второй раз в истории советского государства, органы госбезопасности и внутренних дел объединяют в состав единого ведомства. Если кто-то не знает, первый раз это было сделано в 22-м году, когда НКВД РСФСР и ГПУ возглавлял Дзержинский. В результате 10 июля 1934 года ЦИК принимает постановление об образовании Общесоюзного народного комиссариата внутренних дел, в составе которого создаются Главное управление государственной безопасности – ГУГБ, рабоче-крестьянская милиция, пограничная и внутренняя охрана, пожарная охрана, исправительно-трудовые лагеря, трудовые поселения и некоторые другие службы. Особое совещание при НКВД состоит из заместителя народного комиссара внутренних дел, уполномоченного народного комиссара внутренних дел по РСФСР, начальника ГУКР, прокурора СССР и его заместителя. Все дела рассматриваются заочно. Что же касается пресловутых троек, то они создавались на местах, и в их состав входили: первый секретарь обкома или ЦК, начальник соответствующего НКВД, прокурор края, области или республики. Напомню, прокуратуру тогда возглавлял Вышинский.
Специальные репрессивные органы потребовались, конечно, для устрашения населения. В стране было, мягко говоря, не все спокойно. Людей, которые на тот момент оставались недовольны советской властью, имелось великое множество. Вообще, общество не было таким монолитным, как теперь принято думать. Все путают 30-е годы и послевоенные. Во все 20–30-е годы акты бандитизма, терроризма, острой политической конфронтации не были чем-то из ряда вон выходящим. Убийство Кирова стало неким водоразделом, когда власть увидела, что прошлая методология уже не работает, необходимо придумывать и реализовывать новую схему управления. Логичным следствием стала, конечно, активизация деятельности военных трибуналов. В союзных республиках тут же стали создавать республиканские наркоматы внутренних дел.