В ВЕЧНОМ КАРАУЛЕ
НОВОБРАНЦЫ
Эти торжественные минуты повторяются через каждый час.
Из Спасских ворот выходят три бойца с карабинами «на плечо». Их лица сосредоточенны и светлы. На синих околышах фуражек горят красные звездочки. Как три ракеты, нацеленные ввысь, сверкают штыки.
Смена караула!
В наступившей тишине слышна лишь твердая поступь солдат. Штыки плывут мимо гостевых трибун, мимо Братских могил героев Октября, мимо гранитных досок с именами прославленных революционеров…
…Каждый солдат мечтает нести эту вахту. Будущие часовые на занятиях тщательно отрабатывают строевой шаг, ружейные приемы, слаженность движений. На специальном макете портала Мавзолея учатся правильному подходу и отходу. Они добиваются безукоризненной четкости. Ведь им стоять на виду всей Земли.
Накануне первой вахты многие часовые долго не могут заснуть. Допоздна в казарме слышны разговоры: «Как мы там завтра?»… И вот наконец команда разводящего: «На пле-чо!» Взметнулись вверх штыки. «Шагом марш!» Вышли на Красную площадь, заполненную народом, и… Один вспоминает: «…сердце словно оторвалось», другой: «…руки и ноги не слушаются», третий: «…туман перед глазами».
Великая ответственность - великое волнение!…
Все ближе двери, над которыми алеет родное имя ЛЕНИН. Приставлен шаг, карабины энергично взяты к ноге - новые часовые стоят перед старыми. И в этот миг над притихшей Красной площадью, над Мавзолеем вождя раздается торжественный бой кремлевских курантов. Солдаты сменяются под второй перезвон.
Через несколько дней исчезает скованность движений, четче выполняются ружейные приемы. И смена караула у Мавзолея Ленина превращается в парад высшей воинской выправки. Все, кто находится в те минуты на Красной площади, спешат к усыпальнице вождя, чтобы полюбоваться строгим и величественным ритуалом. Взволнованно блестят глаза тех, кто видит его впервые, и тех, кто в сотый раз.
Идут годы, но неизменны главные впечатления часовых - и Ивана Кузовкова, и Александра Родимцева, и Афанасия Щеглова, и сегодняшних.
«Всех, приходящих в Мавзолей, - говорит рядовой Александр Артемьев, потомственный путиловец, - объединяет одно - любовь к Ленину». «Если бы Мавзолей был открыт не три часа, а круглые сутки, - считает его напарник Владимир Коренченко, - люди шли бы без конца». «Даже ночью, - добавляет разводящий старший сержант Александр Куряков, - на парапет Мавзолея кладут цветы; к утру их становится все больше».
Часовые горды доверием народа. Они несут почетную и ответственную вахту только на «отлично».