Это было странное чувство вновь возвращаться к своим обязанностям, вновь оценивать хозяйство, расходы, приходы, имущество и саму госпожу. Я видел таких, как она. Встречал их не раз, моя прошлая госпожа обожала устраивать для них приемы. Они все были «полезным» для нашего мира. «Полезными» донорами для магии, которых так жаждали использовать все, кто зависел от нее.
Впервые я видел ту, которую сразу признали Бесполезной, и дали настолько отдаленное место для жительства. Я думал, будут истерики, крики, но взамен… Желание уехать, скрыться, спрятаться.
Вначале решил, что это отголоски ее желания не отдавать гаремника. Но в ней не было сексуального возбуждения к этому мужчине, только любование и все. А вот желание затаиться оставалось. Противиться воле госпожи было нельзя. Взяв самое необходимое, мы отправились в наш новый дом, и сейчас я чувствовал, как в шоке и смятении замерли все слуги этого дома, глядя на то, что творится за окном.
— Сколько же боли испытала эта алиэри?! — наконец прошептал старый гаремник Шаир.
Информацию о поместье и его старожилах я получил сразу же, как мы пересекли границы, и госпожа вступила в свои права.
— О чем вы? — прошептал Май. Дом скрипел и дрожал, деревья пригибало ветром, и мир за окном завывал, сгорая в алом пламени.
— Не поймешь, мал еще, — проскрипел дворецкий Лорвуд. — Но эта алиэри, и правда, полна сюрпризов. Она точно помечена как «Бесполезная»?
— Вы же видели ее платье? — я нахмурился.
— О да, я видел ее платье. Я видел, как чернота стала заполнять белоснежный покров, такую силу трудно назвать Бесполезной.
— Она убьет нас? — прошептал Май.
— Нет, — Рох спокойно смотрел в окно. — Она не любит ни смерть, ни боль.
— Может, и не любит, но в таком состоянии разве сможет понять, что творит? — задумчиво протянул дворецкий.
Ему никто не ответил, не выдержав напора ветра, ставни распахнулись, и алые сполохи влетели в окно. Они впились под ребра Мая, и тот истошно закричал, несколько сполохов метнулось к лицу Роха, и тот замахал руками, пытаясь отбиться. Мы все оказались в этом пламени, даже меня пронзили эти странные блики.
Я ожидал боли, жара, но неожиданно моя спина, что до этого ныла от боли, прошла, в руке пропала ломота от поврежденных в молодости суставов. Потрясенно оглянулся на Мая, но мальчишка уже перестал кричать от ужаса и с удивлением смотрел на переливы пламени, которые восстанавливали в его теле больной покалеченный желудок. Рох тряс головой, и прямо на глазах его шрам стал рассасываться.
— Мальчишка! — воскликнул старый гаремник, и мы все бросились к его недавнему пациенту. Алые сполохи подняли Эйрана над кроватью, сжигая бинты, они зализывали его раны и исцеляли его, как и всех нас. Дом тоже охватило это пламя, я видел, как восстанавливались сломанные половицы, как рисунок на обоях и картинах становится ярче и светлее, я видел, как на посуде затягивались сколы, дом гудел и обновлялся под алым пламенем силы той, кого посчитали «Бесполезной».