– Справлюсь я и без всяких недоумков и сам сделаю свою работу! Как всегда! А может, и пойду на лодку к брату. Он ловит палтуса в проливе.
На самом же деле старик думал, что эта работа на маяке – настоящее спасение для парня. Он успел привязаться к своему странному работнику и желал ему лучшей – и долгой – жизни. Только канатчик держал чувства при себе: ему не хватало то ли слов, то ли смелости, чтобы сказать о них вслух.
И вот Арне побрился, сходил в баню за полриксдалера и предстал перед Йолсеном в новом пиджаке, держа в руках рабочий контракт и пытаясь изобразить улыбку на изрезанном лице. С того дня он перестал быть просто Немым и сделался для всех смотрителем маяка Арендала. Но и это не заставило его заговорить. На острове, где Арне оставался единственным жителем, слова теряли значимость, превращались в простую условность. Арне решил не облачать предметы в звуки и остаться в тишине. Вот почему кто-то в шутку назвал Шрам островом Немого. И это прижилось.
С маяка Арне наблюдал за большими парусниками, идущими по проливу на юг, за рыбацкими лодками у берега и птицами, что вечно кричат и ищут рыбу. Большие и малые суда, все, кто легко проходил это опасное место, мысленно благодарили смотрителя маяка. Поначалу Арне было нелегко: с каждым днем, с каждой минутой он обретал новую жизнь, и это казалось таким странным и непривычным. Но всё же он размышлял о будущем – жизнь больше не заканчивалась с заходом солнца, она продолжалась. Одиночество никогда не пугало его, скорее наоборот: он стремился к нему и полагал, что тот, кто научился быть один, победил свой страх. Одиночество словно утолщает кожу или заглатывает тебя целиком, и там, в его укромной утробе, ты в безопасности – далекий от всего мира. И если ты стоишь на краю одиночества и не срываешься в пропасть, значит, ты его преодолел. В любом случае работа на маяке казалась Арне менее сложной и напряженной, чем служба на корабле во время войны. Ему хотели прислать помощника, чтобы тот был на подхвате, но Немой отказался: он согласен на должность смотрителя маяка, только если будет жить на острове один.
Когда дело дошло до замены старых ламп на более мощные аргандовы – они светят раза в два ярче, – Арне поразил членов гильдии, справившись с заданием самостоятельно и без единой ошибки. А через несколько лет он даже установил тяжелые концентрические кольца линзы Френеля, отчего свет стал еще интенсивнее. Конструкция включала систему канатов и шкивов и была проявлением настоящей инженерной мысли!
Маяк Арендала работал от заката до рассвета, светил в темные и туманные дни, во время штормов и гроз, и все его механизмы работали без перебоя, словно колесики больших часов. Стекла и цилиндры ламп всегда были чистыми, баки – полными масла, а фитили Арне аккуратно менял каждые четыре часа. Так он всем доказал: одного человека для обслуживания маяка вполне достаточно. В общем-то, если знать, что и как нужно делать, и располагать достаточным количеством сил и времени, с этой работой можно справиться. Однажды Арне пришлось спасать несчастных моряков торгового судна, которое село на мель, несмотря на то что он подавал им сигнал остановиться. Смотритель маяка спустил на воду весельную лодку, хранившуюся рядом с доком. Он сладил со всем в одиночку. Сбрасывая тросы и везя моряков в порт Арендала, думал только о спасении людей, а не о том, что его назовут героем. Арне поступил так, как, по его разумению, должен поступить любой смотритель на его месте.