Но всё случилось иначе. На рассвете, перед тем как солнце разогнало последние темные облака, Эйвинд разбудил его и сказал:
– Я ухожу.
Эйнар вскочил, точно увидел ночной кошмар. Его сердце снова – как ночью – заколотилось от страха и тревоги.
– Как так… уходишь?.. – запинаясь, пробормотал он.
– Тс-с! Я не хочу, чтобы он проснулся, – сказал Эйвинд. Он говорил не об отце – тот и так бы его не услышал, даже если бы уход сына сопровождался звуком городских фанфар. Эйвинд боялся разбудить маленького Эмиля, который спал, обнимая куклу матери – ту, фарфоровую, с равнодушным взглядом.
– Но… куда ты пойдешь?
– Понятия не имею, но подальше отсюда. Может, на север… Попробую сесть на грузовое судно.
– Но почему?
– Потому что я не могу здесь больше оставаться.
– Почему? – не унимался Эйнар.
Эйвинд посмотрел на него, не зная, что сказать. Да и как тут ответишь, если какой-то особенной причины нет. То есть причин одновременно и много, и ни одной. Он не хотел больше жить на острове, не хотел работать на маяке. Мир казался огромным и неизведанным, а он был молодым, полным дерзкой силы.
– Я хочу увидеть мир, – сказал он наконец.
– Что же в нем такого, в этом мире?
Эйнар положил руку на плечо брата, сжал пальцы и нащупал его выпирающие кости.
– Я люблю тебя, Эйнар. И мелкого Эмиля люблю.
– Но ты вернешься? – спросил Эйнар.
Эйвинд взял собранный заранее узелок и направился к двери. Он прошел мимо отца, который спал на скамейке, и мельком взглянул на него. Чего бы только не отдал Эйнар, лишь бы узнать, о чём тогда думал брат.
– Ты вернешься? – повторил он, глядя, как брат поднимает засов и закрывает дверь.
Солнце едва показалось, и на половицы в кухне упала тень Эйвинда.
– Вернешься, да? – последний раз повторил Эйнар.
Дверь закрылась. Эйнар лежал на грубом и неудобном соломенном матрасе и думал, что ему делать: встать, побежать за братом и уговорить его остаться или лежать и ждать, когда проснется отец. В конце концов ноги решили всё за него.
Он вскочил, вырвался в холодный рассвет, побежал к доку, не обращая внимания на камень, о который запнулся босыми ногами.
Когда он прибежал, Эйвинд уже заканчивал сборы.
– Возьми меня с собой! – умолял Эйнар под крик чаек.
– Пока, – ответил брат, отматывая трос. – Скажи отцу, что я верну лодку.
Маленькая лодка шла быстро, подгоняемая внезапно подувшим ветром. Вскоре она исчезла среди утреннего тумана и больших облаков, которые скрыли побережье.
Эйнар стоял, растерянный, встревоженный, но всё-таки в нем появилось чувство, похожее на простую и наивную радость за брата и его неукротимую смелость.