Всего заплевал, гад такой, возмущался я, чистясь и оглядывая икрину. Вот ничем она от человеческой не отличалась, кроме зародыша. Видимо, и впрямь универсальный и отработанный “производственными процессами” механизм, прикрученный к человекам, чтоб не мучились, рожая и вынашивая.
И за пару дней сотворил Управителем в покоях родильный пруд с проточной и тёплой водой. Так-то у меня было не меньше месяца, но интересно было чертовски.
Люба, кстати, интерес к новой мебели проявила (внутрь хрен заглянешь, но округлая тумба — заметна), но к ответу “колдунство страшное, не поймёшь” отнеслась ровно. Вообще, девчонки фактически переехали ко мне, против чего я не возражал совершенно — не шумели, взор услаждали, Ола читала уже сама потихоньку.
Да и разнообразие сексуальное весьма мной оказалось востребовано. На фоне “поточного осеменения” уж точно. А так, тихонько подойти, например, к той же Любе, нагнувшейся над тщательно выводящей каракули Олой, да ка-а-ак засадить в наиболее приглянувшееся отверстие. И ойкает прикольно, да и сама не против, а потом вообще обеих девчонок уже в койке повалять. Хорошо, в общем, да.
Ну так вот, Люба мне периодически вопросы о моих занятиях задавала, на часть я отвечал, часть отказывался, так что к “барственным делам” я эту почемучку приучил.
В общем, последующие три недели, которые понадобились мелкому индрику на формирование, я пристально за оным следил и вообще интересовался. И, насколько я понял, эфир зародыш начинал тянуть из эфирного плана самостоятельно, через неделю после начала “созревания”. Ну и ряд прочих тонкостей я подметил, которые подводили меня к тому, что надо бы начинать ставить эксперименты по воздействию воздушным эфиром на живые организмы. Первое время, понятно, что всё будет через задницу, но навык развивать надо.
Правда, останавливало меня то, что подходящих экспериментальных организмов не было. Биоинструменты в принципе не годились, у них подчас и ДНК-то отсутствовало (без шуток, часть живых инструментов не имела наследственной информации как класса, особенно из “несамовоспроизводимого”, типа стрекал, пула). Разве что корову у пейзан спереть в ночи глухой иль свести при свете дня, не без ехидства отмечал я, представляя реакцию слуг. Барин, затаскивающий мясомолочную бурёнку в свои покои… просто шик, хихикал я.
Но мелкий индрик народился, к чему я, наблюдающий его состояние, был готов. И, насобачив биодоспех, приоткрыл чан-тумбу, схоронив фигеющего от всего окружающего акулёнка в карман.
— Чародействовать еду, — бросил я продирающим глаза девицам.