Далее, у меня есть, недоступный в материи, но прекрасно доступный в эфире Архив, по сути — мой основной инструмент познания, это тезис два.
Итак, у меня есть два этих инструмента, их возможности и ограничения и задача: проверить веру разумного в сказанное.
Отбросим Магию Баз Данных, которая, теоретически, может получить вообще любую информацию — я с ними реально не умею работать и не знаю “что это” на пощупать. Информация только косвенная через Архив.
Однако, имея два первых инструмента, я банально могу… снимать энцефалограмму и фиксировать гормональный фон мозга собеседника. Да, мне понадобится около двадцати минут. Да, работать с магом это будет хрен знает как. Но для начала попробуем с собой.
Через пару часов Ола принесла мне какой-то пожрать. Который я как-то пожрал, не особо поняв, что и чего. А ещё через час у меня был весьма достоверно работающий инструмент, в потенциале — телепатический. Более того, с учётом заклятия “ураганного чтения”, с немалой скоростью загружающих данные в мозг, перспективы выглядят интересными. Но пока — просто полиграф. Архив выдал “на мне” вполне неплохие результаты, но нужны эксперименты.
— Ола! — заголосил я, а через минуту служанка явилась.
— Что угодно господину Стригору? — скромно опустив веки выдала она.
— Иди сюда, — поманил я девицу, ухватив и шмякнув себе на колени.
И стал на неё дышать, не без иронии отметив полную непонимания и афига мордашку девчонки, боящейся пошевелиться. Ну и свою индифферентность к обнажённому девичьему телу, сидящему у меня на коленях.
— Так, Ола, скажи ка мне… что Солнце зелёное, — через пяток минут выдал я.
— Но, господин Стригор, оно же, оно… ой, — заткнула она рот ладошкой на мою нахмуренную физиономию. — Простите глупую, зелёное, конечно, как скажете.
— Угусь, — довольно покивал я результатам. — Так, теперь что я добрый и милостивый господин.
— Вы и есть такой, господин Стригор!
— Вот и говори, — припечатал я. — А теперь что злобный и жестокий… Я что повелел!
В общем, через полчаса девица почти плакала, мне было немного стыдно, но результат того стоил. И да, она и вправду считала Стригора “добрым и милостивым”, что несколько вымораживало.
— Спасибо Ола, ты умница, — несколько отстранённо выдал я, потрепав девицу по щеке, от чего та разулыбалась. — Ступай теперь и позови ко мне Недума.
— А… — опять удивлённо уставилась на меня девица, но на поднятую бровь среагировал правильно — вскочила, поклонилась и почти бегом кинулась “испонять”.
— Долгих лет, благ вам, Стригор Стрижич, — глубоко поклонился старик, через десять минут поднявшийся ко мне.