— Переизбыток стихии может вызывать некоторые отклонения, — принялся пояснять Мерцалов. — Обычно они проявляют себя в моменты психологической нестабильности. Например, молния порой делает своих обладателей немного… Дёрганными, — он задумался. — Да, пожалуй, дёрганные — самое подходящее слово. Появляется суетливость, резкие движения, паранойя. Вода, или, скажем, лёд, наоборот — замедляет и ослабляет реакции своих элементалей, делая их заторможенными и равнодушными. Ветер…
— Что делает огонь? — прервал рассуждения Мерцалова Игорь. Он уже догадывался об ответе, но ему было необходимо услышать это.
— Вспыльчивость. Приступы ярости, — принялся перечислять Илья. — Но в твоём случае может повезти: в конце концов, твоя стихия — смесь огня и каменной породы, то есть элемента земли. Он проявляет себя гораздо спокойнее. Человек просто становится чудовищно упрямым и ему жизненно необходимо доводить всё до конца, невзирая на любые внешние преграды. У тебя было что-то из этого?
Игорь вспомнил, как животная ярость переполнила его тело, когда Прометей заговорил о его матери. Вспомнил, как после этого ненависть требовала хоть какого-то выхода, и он принялся искать встречи с Карло, чтобы выйти на Скрипача. Как разозлился, узнав, что последний ушёл на дно, и как обрадовался, узнав о слежке.
С каким удовольствием избивал, а затем и убивал членов банды Карпа. А затем вспомнил, как этого оказалось недостаточно, и ему захотелось уничтожить ещё и базу преступников, которые, в общем-то, ничего ему не сделали и никакой опасности не представляли.
— Оба. Оба варианта, — вслух заключил Лазарев.
Илья задумчиво цокнул языком:
— В Домах и Семьях с детства готовят к этому. Учат контролировать себя. Тебе придётся разобраться с этим самому. Вероятно, могут помочь какие-нибудь медитации, глубокое дыхание… В общем, постарайся держать себя в руках.
— Не могу обещать, — хмыкнул Игорь. И тут же добавил, чтобы перевести разговор на менее неудобную тему: — А неплохо ты тут устроился!
Кабинет и в самом деле выглядел впечатляюще. Нет, предыдущее место работы Мерцалова тоже было вполне недурно, однако нынешний кабинет был выше всяких похвал. Если, конечно, его всё ещё можно было называть кабинетом.
Для того, чтобы Илье было удобнее работать, несколько стен были снесены, и комнаты объединились в одну. Размером она получилась с небольшую конюшню, с той лишь разницей, что ни в одной, даже в самой дорогой конюшне, никогда не будет такого современного ремонта. Ну и вместо лошадей здесь располагались различные аппараты, о назначении которых Игорь догадывался лишь смутно. А порой — не догадывался вовсе.