— Что?! Где?! — Вскрикнула Кармен, вертя головой.
Парень лениво обернулся, зевнул до щелчка, будто красуясь крепкими зубами. С едва наметившимся благородным оттенком слоновой кости.
— А… доброе утро, соня. Я, конечно, знал, что благородные дрыхнут, как обожравшиеся кони… но чтобы так крепко?
— А кто стоял за окном?
— Каким окном? А… тебе, должно быть, сон приснился.
— Но мы же были в деревне?!
— Ага… переночевали, мастер от щедрот отдал новую телегу… — Пробормотал Орландо и вновь зевнул.
— На нас напали! Я точно помню! Вон, у меня же рана!
— Какая ещё… а ты про это, нечего было с кровати падать. Ты должно быть привыкла к ложу пошире.
Девушка осторожно коснулась ссадины, зашипела и торопливо прикрыла волосами. Пальцы кольнуло запутавшейся соломой. Может, правда приснилось?
— А ты чего такой сонный? — Осторожно спросила Кармен, в мысленном отчаянии ища зацепки.
— Так ты всю ночь пиналась… какой там сон? И вообще, не кричи. Голова и без тебя раскалывается…
Орландо сгорбился, привалился спиной к бортику, сползая на лавке. Пальцы мелко дрожат, во всём теле подавляющая слабость. Огромный обсидиановый меч чудовищно тяжёл, и доставать сложно.
Не будь он так зол, вовсе не стал бы использовать. Обошёлся бы скьявоной или парой обсидиановых ножей… Орландо вновь зевнул и горестно вздохнул. Теперь весь день будет, как медуза, выброшенная на берег.
Утро застало Ролана на окраине города. Парень сидит в тени груши на грубо сколоченной лавке. С этого места открывается прекрасный вид на замок герцога Борсла. В книгах, которые ему читала мама и Йор, были картинки похожих. Но они были величественные и прекрасные, а вот крепость Винченцо Борсла не такая. Архитекторы пытались придать некоторой изысканности и дополнить вид цветочными клумбами, вдоль дороги. Однако замок сохранил тяжеловесность и угрюмость крепости, готовой выдержать любой штурм.
Парень задумчиво постучал пальцем по навершию меча. Мама учила определять признаки нахождения богоподобной твари. Воздух пахнет специфично, люди пропадают, а потом их находят высушенными до состояния мумии. Ведь испивший крови бога не более чем разновидность вампира. Особенный, даже выдающийся, но всё же кровопийца.
Да, мотивы у них другие, как и сила. Но это, как различие пород собак. Какого бы размера она ни была, собака остаётся собакой.
Однако нет даже намёка.
Возле города в лесах рыщут волколаки и прочая нечисть. Но нет следов «божественного» упыря. Это тревожит. Ролан поморщился и закинул ногу на ногу, закачал ступнёй. По дороге к замку вереницей тянутся телеги, на стенах тесно от воинов. А город полнится стуком молотков. Подготовка к осаде идёт полным ходом. Местный герцог не поделил, что-то с королём и теперь его ждёт закономерный исход.