— Какого чёрта?!
— Да что вообще происходит?! — Простонал Винченцо, ожесточённо щипая левую руку.
— Ты ещё кто такой? — Выдохнул Орландо.
— Твоя смерть.
Ролан метнулся, нанося рубящий в голову. Острие скьявоны скользнуло по клинку, разворачиваясь и отбрасывая. Ударило в лоб и… с протяжным звоном разлетелось на тысячу осколков. Голову Ролана откинуло до хруста позвонков, а ноги по инерции полетели вперёд, укладывая тело на пол с грохотом.
В звоне расколотого металла Орландо отчётливо услышал женский смех. Ошалело перевёл взгляд на рукоять с огрызком клинка. На растянувшееся у ног тело собственной копии, с красным следом от удара на лбу. Глаза нового врага закатились, красуясь молочными белками.
Винченцо ухватил брата за плечи, потянул к выходу, крича на ухо:
— Уходим!
Орландо безвольно последовал за тем, кого должен был спасать. Рукоять выпала на ступени, а весь подъём и бегство из крепости запомнился чередой смазанных картин.
* * *
Кармен проснулась от криков на первом этаже, заворочалась в постели. Распахнула глаза, осознав, что лежит одна. Огляделась, заспанно моргая и зевая. Села, прислушиваясь к шагам в коридоре и странному звуку, будто волокут полный мешок или тушу оленя. Дверь распахнулась с пинка и в комнату ввалилось двое мужчин. Кармен взвизгнула и натянула простынь до глаз.
Хозяин таверны затараторил, яростно жестикулируя. Второй мужчина отмахнулся и поволок ношу сам. Оглянулся на девушку и замер, как и она.
Перед ней сгорбился герцог Борсл! Волокущий Орландо, больше похожего на отбитый кусок мяса. Кармен шумно выдохнула, соскочила с кровати, отшвырнув простынь. Бросилась к парню, отпихнув Винченцо. Тонкие пальцы заскользили по телу, щупая и надавливая.
Девушка прижала ухо к оголённой груди, начала считать, едва двигая губами.
Темноту озаряют короткие вспышки, а раскаты грома сплетаются в далёкие голоса. Орландо чувствует давление и чужие ладони на груди. Новая вспышка и темнота оголяет мраморную статую Луция Корнелия Суллы, покрытую свежей краской… Нет… это не римский патриций, кто-то другой. Орландо подошёл ближе, давление усилилось до треска рёбер.
На постаменте возвышает его статуя. Только человек запечатлённый в мраморе старше и злее. Взгляд прищурен, вокруг рта плотные складки, а руки в мрачном ожидании сложены на груди. Постамент выполнен из голов, распахнувших рты в беззвучном вопле.
Мёртвый взгляд вымазанных голубой краской глаз пронзает Орландо. От статуи веет чудовищной силой и… тоской. Что подобно дёгтю заполняет душу, сдавливает сердце и забивает глотку.