Впрочем, стражникам хватило одного слова «лепра», чтобы отскочить от повозки. Девушка даже не успела добавить, что все сбережения ушли на выкуп, потому и повозка такая.
Когда городские стены остались позади, Винченцо с наслаждением сорвал бинты и швырнул под ноги. Откинулся на сиденье, сдвинул полог и воззрился на серое небо, будто ожидая увидеть ангелов Господних.
Холодный ветер бросает в лицо запахи умирающей травы и палой листвы. Скрип колёс сплетается с цоканьем копыт и лопотанием краёв тента. Орландо сдвинул бинты на рту и сказал, тихо, так что Винченцо едва разобрал слова:
— Расскажи, откуда ты знаешь меня. Я совсем запутался…
Орландо слушает рассказ Винченцо молча, уперев локти в колени и безвольно свесив голову. Покачиваясь в такт повозке, трясущейся на неровностях дороги. Пальцы подрагивают, будто не решаясь сжаться в кулак. Кармен охает, зажав рот ладонью, бледнеет и вжимается в сиденье. Слышно, как снаружи наёмный возница здоровается с кем-то и ругает коня, что идёт слишком медленно.
На перекрёстке повозка остановилась, и возница распрощался с нанимателями. На прощанье помахал соломенной шляпой и, насвистывая под нос, зашагал в сторону ближайшей деревни. Винченцо переоделся в крестьянскую одежду и занял место на козлах. Блаженно зажмурился, наслаждаясь прикосновением хмурого солнца и ветра к коже.
Вскоре к нему перебралась Кармен, села, странно поглядывая на тент. Через ткань угадывается сгорбленная фигура Орландо.
— Он попросил оставить его одного. — Вздохнула девушка, переводя взгляд на герцога, добавила нерешительно. — Это всё правда?
— Я застал последнюю часть лично. — Сказал Винченцо, глядя на дорогу и расположившихся у кипарисов крестьян.
Простолюдины неспешно чинят телегу, забитую мешками с зерном, а пара коней меланхолично жуют траву, да обмахиваются хвостами. Кармен поёрзала и пробормотала, глядя в доски под ногами:
— Это всё звучит не слишком правдиво… да, Гаспар и Папа прожили не одно столетие… но всё же!
— Я и сам сначала не верил. — Ответил герцог. — А потом мой отряд передали гвозденосцу Терцу. Большего чудовища я в жизни не видел… Однажды он получил в грудь три копья, разорвал врагов и только после вырвал как занозы. Даже в лице не переменился…
— И где он теперь?
— Не знаю, полагаю, Орландо убил его, как и халифа, как и Папу Урбана. Вот тогда он и лишился памяти… а ты, как оказалась с ним?
— Ну… он похитил меня и матушку, по приказу лорда Краса, в отместку за то, что люди отца похитили вашу жену.
— Калиму похитили?!
— Да… надеюсь, вы за это на меня зла не держите? Всё-таки это отец…