Мартин Скорсезе. Главный «гангстер» Голливуда и его работы (Шон) - страница 40
Он жил, спал и ел в студии. Укрывшись в квартире в Калвер-Сити, предоставленной компанией на участке MGM, режиссер завел романы с кокаином и с Лайзой Миннелли (часто они шли параллельно). Энди Уорхол написал в своем дневнике, что однажды Миннелли и Скорсезе вдвоем появились у двери известного модельера с требованием: «Давай всю наркоту, что у тебя есть». Однажды режиссер заставил ждать 150 статистов в костюмах, пока он поговорит из трейлера со своим психотерапевтом. Все эти импровизации растянули график съемок с 14 до 20 недель. Несмотря на это Борис Левен, легендарный художник-постановщик таких фильмов, как «Жестокий Шанхай», «Гигант» и «Вестсайдская история», изо всех сил старался закончить свою часть работы вовремя. Но как бы быстро он ни работал, он никогда не попадал в такт постоянным изменениям. Де Ниро и Миннелли начали импровизировать диалоги, и вскоре доимпровизировались до того, что потребовали изменить декорации. «Бедный старый Борис был вынужден соглашаться и возвращаться через несколько часов, чтобы представить свои новые декорации», — вспоминал Скорсезе, который после возвращения на съемочную площадку организовал еще один небольшой, но энергичный диалог, чтобы вернуть их в строй — и в исходные декорации. «Это стало одной из причин, по которой сцены получились такими длинными», — оправдывался Скорсезе, хотя позднее признал: «Я был слишком одурманен, чтобы разбираться в таких тонкостях».
В тот момент, когда при неоконченном сценарии начались съемки, структура фильма оставалась полной загадкой, а Скорсезе был «слишком одурманен, чтобы ее решить»
Наконец, после двадцати недель съемок «появилось что-то вроде фильма». Первый его вариант длился более четырех часов. В «United Artists» опасались, что фильм получился слишком мрачный, но Скорсезе не хотел менять ни кадра. Однажды Джордж Лукас, который тогда вносил последние изменения в свои «Звездные войны», зашел в монтажную Скорсезе и сказал ему, что он, Лукас, выбьет на фильм еще 10 млн долларов, если в финале герои Де Ниро и Миннелли счастливой парой уйдут в закат. Скорсезе знал, что если пойдет по этому пути, то никогда не сможет посмотреть в глаза своим актерам, а тем более самому себе. Но он не мог не понимать логику того, что сказал Лукас: ведь так заканчивались все старые мюзиклы MGM. И тогда он понял:
«Я был обречен… Я не смог ничего сделать в этом бизнесе… Я не могу делать развлекательные картины, я не могу быть режиссером голливудских фильмов».
Остерегайтесь любого фильма, задуманного его режиссером как «любовное письмо к истории кино». Желающие снять такие фильмы теперь похожи на рыбок в коралловом рифе: они легко входят и столь же быстро выходят из заржавевших обломков фильмов, которые с избытком «натворили» авторы 1970-х годов — «Врата рая» Майкла Чимино, «Дни жатвы» Терренса Малика, «Нью-Йорк, Нью-Йорк» Мартина Скорсезе… И все же в «валентинке» Скорсезе, адресованной жанру киномюзикла, есть чем восхищаться.