— Я же предупреждала, не так ли? Сказала, что он не справится. Но вы же не послушали.
— Насколько я понимаю, мистер Аллен был арестован в связи с инцидентом с девушкой. Очевидно, у нас не было причин думать, что подобное может произойти.
— Не делайте из него какого-то гребаного педофила, — говорю я.
Дениз смотрит на меня. Ее лицо ожесточается.
— Мисс Аллен, если вы снова используете подобные выражения, у меня не останется иного выбора, кроме как попросить охрану удалить вас из помещения.
— А я говорю вам, что брат полез под дверь кабинки, потому что слышал крыс, тех же самых крыс, которых он искал, когда был здесь. Мой брат не извращенец и не преступник. Он просто болен.
Она делает паузу.
— Ему придет письмо, в котором сообщается, что его трудоустройство по программе прекращено.
— Хорошо. Значит, ему не придется работать.
— Но поскольку он потерял место из-за грубого проступка, его подвергнут санкциям на тринадцать недель и вычтут часть пособия, когда он получит деньги.
Я начинаю смеяться. Люди оглядываются, но мне все равно. Ну и дела.
— Итак, вы называете человека, который не работал пять лет из-за шизофрении, пригодным для работы, отправляете туда, где из-за болезни он попадает под арест, в психушку, теряет работу, и в наказание решаете не платить ему деньги?
Дениз снова смотрит вниз. Я знаю, что не она придумала дурацкие правила, но дамочка могла бы хотя бы за них извиниться.
— А как насчет его дневной заработной платы? — спрашиваю я. — Он отработал целый день, не считая последних двадцати минут.
— Я не думаю, что в данных обстоятельствах платеж будет осуществлен.
— Вообще отлично, не так ли? Вы посадили моего брата в психушку, и пока мы ждем, не попадет ли он в тюрьму, деньги ему не дают. Благо у меня есть хорошо оплачиваемая работа и сбережения, на которые мы и продержимся. Ой, подождите минутку, я вспомнила, почему я здесь.
Дениз ерзает на стуле. Я залезаю в сумку, вытаскиваю заполненную анкету на универсальный кредит и шлепаю ее на стол.
— Мне нужно спросить вас, почему вы не явились на прием в пятницу, — мямлит она.
— Потому что танцевала чечетку в ванной.
— Не нужно сарказма, мисс Аллен.
— А нужно задавать глупые вопросы? Или вы не слушали то, что я говорила последние пять минут?
— Обычно, если заявители не явились на прием и не сообщили нам о причине, их штрафуют на четыре недели.
— А в какой момент, когда моего брата арестовывали и везли в дурдом, я должна была позвонить вам и немного поболтать?
— Однако в данном случае, — продолжает Дениз, взглянув на меня, — я рассматриваю это как исключительные обстоятельства и не налагаю на вас никаких санкций.