Она права. Я никогда раньше не был в телефонной будке и хочу знать, как она работает. Вдруг кабина внутри намного больше, чем кажется.
— Подожди снаружи, Финн. Я управлюсь как можно быстрее.
— А что, если за мной придет полиция?
Мама вздыхает и на секунду закрывает глаза, затем, видимо, решает, что полиция и правда за мной явится, потому что придерживает дверь, и я захожу внутрь. Кабина внутри даже меньше, чем кажется снаружи, и там странный запах, примерно как на лестницах автостоянок.
Мама протягивает мне «Магнум» и роется в сумочке в поисках монет. Берет трубку, нажимает кнопки и, когда кто-то отвечает, просит позвать Мартина Картера, а затем говорит:
— Ханна.
Я дергаю ее за рукав.
— Можно мне поговорить с…
— Ш-ш-ш-ш, — обрывает она.
Затем я слышу голос отца. Громкий и злой, хотя папа на работе, а я слышу его через трубку, прижатую к уху мамы.
— Он в порядке, — говорит она, когда на другом конце провода повисает пауза. — Он здесь, со мной.
Папа что-то спрашивает.
— Неважно, где мы, — отвечает мама. — Я хочу знать, почему ты объявил нас в розыск. Мы только что услышали это в новостях по радио. Ты знал, что я беру сына в поход, я тебе сказала.
Я не слышу, что говорит папа, приходится угадывать по продолжительности пауз, выражению лица мамы и тому, что она произносит в ответ.
— В записке, — хмурится мама, слушает папу, вздыхает и закатывает глаза. — Той, что на подоконнике у двери. Еще твое имя на ней написано.
Пауза.
— Что ж, она там. Я бы не забрала Финна, ничего не сказав. За кого ты меня принимаешь?
Длинная пауза, затем папа что-то долго говорит. Мама плачет.
— И все равно нечего было идти в полицию. Это не их дело. Скажи, что произошло недоразумение. Что сын цел и невредим.
Папа кричит, и я слышу каждое слово:
— Я позвоню в полицию, когда ты, твою мать, приведешь его домой!
Я тоже начинаю плакать.
— Ему стало плохо, Мартин, — говорит мама. — Его тошнило в ночь перед отъездом, ты вообще в курсе? Мне нужно было вытащить сына из этой ситуации ради его же блага. Вчера вечером я предложила ему поехать домой и пойти в школу, но он не захотел. Нам нужно его слушать, Мартин, а ты перестал. Другого пути не было.
Еще одна пауза. На этот раз папа говорит тише.
— И как, думаешь, привлечение полиции поможет ему в школе? — спрашивает мама. — Его имя гремит в новостях, дети и родители думают, что я сбежала с ним, ничего тебе не сказав. Как думаешь, когда он вернется, ситуация станет лучше?
Мама, кажется, изо всех сил старается не плакать и ждет, когда подойдет ее очередь говорить.
— Это не я замолчала, Мартин. Ты отказался продолжать диалог и начал общаться с помощью писем адвоката, угрожая забрать у меня сына.