— Профессор Верен много раз неодобрительно отзывалась о ваших исследованиях и выводах, — воскликнул один из журналистов. — А теперь вы собираетесь работать вместе?
— Поверьте, я собираюсь критиковать его также беспощадно, как раньше, — заявила Аэлин, стоявшая рядом. — Профессору Индирану свойственно преувеличивать и выдавать необдуманные сенсационные заявления. Полезно, если кто-то будет ему возражать.
— Профессор Диор, — влез следующий газетчик, — какие именно отношения связывают вас с профессором Верен после этой поездки? О вас говорят разное…
— Профессор Верен оказала мне честь, согласившись стать моей невестой, — заявил надменно Индиран, — и никаких других обсуждений наших личных обстоятельств я сейчас вести не намерен.
На почетных местах воцарилась задумчивая тишина.
— А вы не боитесь, что она вас пристрелит в случае ссоры, как тех бандитов? — выкрикнул кто-то из толпы.
— Мне показалось, или вы назвали меня трусом? — поинтересовался Индиран в пространство. Голоса затихли на несколько секунд, затем шум возобновился.
— Необдуманные заявления — это как с находкой Сильмарилла в прошлом году? — осведомился другой газетчик, как ни в чем не бывало.
— К сожалению, — пояснил Индиран, — установить, что за камень тогда отыскали кхандцы, уже не удастся. Как я не раз рассказывал, удивительный камень был утрачен во время спасения профессора Верен. Сохранить его не удалось, он сгинул в озере магмы.
— Но ведь если это Сильмарилл, его нельзя уничтожить, согласно поэме "Нолдолантэ"! — воскликнул журналист.
С места поднялся Нарин в парадном костюме и, немного стесняясь, пояснил, что современные наука и техника не способны устроить изыскания в магмовом подземном озере, и пройдет еще лет сто, прежде чем удастся провести такие поиски и создать настолько тугоплавкие материалы и жаропрочные костюмы.
То же самое он повторял уже дважды перед умбарскими газетчиками, но те, кажется, все ещё не верили. Вернее, напротив, очень верили в современную науку и считали возможным чуть ли не в ближайшие годы осушить магмовое озеро подручными средствами.
Теперь на кафедру вышла Аэлин. Выступать перед прессой она никогда не любила, и сейчас Индиран видел, что она раздраженно поправляет очки перед тем, как начать. Он ободряюще кивнул ей.
— Я хочу дополнить слова моего коллеги Индирана, — сказала Аэлин. — Помимо научных планов, я нашла в архиве Линдара Нариона другие очень интересные материалы. Доктор Нарион, оказывается, задумывал большой историко-литературный труд и вложил много сил в его подготовку, но по какой-то причине не смог его начать. Я нашла множество заметок, набросков и сведений, приготовленных им для целого цикла историко-фантастических романов для молодежи о жизни и приключениях бессмертного эльфа среди людей. Главным героем он хотел сделать одного из персонажей "Нолдолантэ", сына Феанора, певца и воина Маглора. По его замыслу, Маглор сам наказал себя за участие в междоусобицах эльфов вечным изгнанием и много тысяч лет он тайно жил среди людей. Записи доктора Нариона содержат материалы, по меньшей мере, для дюжины романов о приключениях бессмертного героя в разные периоды истории — в Умбаре, Хараде, Кханде, землях Рун и в древнем Каттае. Его целью, несомненно, было таким причудливым образом пробудить у молодых людей интерес к истории, поскольку фантастический герой у него должен был действовать на широком фоне реальных исторических событий. В частности, в период Полусотни Царств Каттая, в годы Собирания земель королями Умбара три тысячи лет назад, в период упадка Харада и в другие переломные моменты истории. Материалов он собрал достаточно и даже отчасти набросал замыслы сюжетов книг. Посоветовавшись с моими родственницами, писательницами сестрами Верен, я решила попытаться осуществить замысел доктора Нариона и с помощью профессора Индирана Диора написать эти романы.