— Я готовился искать затерянный храм, — с досадой сказал Индиран, — а там может оказаться проходной двор!
— Помолитесь, чтобы это было не так. Пригодится.
Вздохнув, Аэлин взвалила на спину вещевой мешок и поправила кобуру револьвера, чтобы груз не мешал его вытащить.
Припасы остались дожидаться их в расщелине белой скалы, укрытые от дождей и зверей.
Индиран достал лесной нож и приготовился расчищать себе дорогу в чаще, но проводник повел их едва заметными тропами, может быть, звериными, тянущимися вдоль воды по высокому берегу. А ещё он без особого труда нес на себе груз вполовину больше, чем у других мужчин.
Надо сказать, Аэлин несла свой груз без жалоб и споров, чего Индиран даже не ожидал от жительницы гондорской столицы. Невысокий Нарин шел последним, мешок высоко торчал над его головой.
— Звериная тропа не может быть настолько прямой, — сказал Индиран немного погодя. — Здесь когда-то проходила дорога!
— А вот и камни от вымостки, — указал Нарин на вывороченный корнями, заросший мхом, но, несомненно, когда-то отесанный камень.
— Нет ли здесь вдоль дороги надписей на камнях? — немедленно спросила Аэлин.
— Я не видел, — отозвался Мэйтар.
Незадолго до заката они наткнулись на недавно расчищенную полянку, а проводник, раздвинув траву, указал на угли от костра.
— Кажется, мы идём по следам Фэрамира, — обрадовался Индиран.
— Они и ночлег для нас приготовили, — пошутил Нарин.
— Фэрамир всегда заботился о коллегах и спутниках, — грустно сказала Аэлин.
— По ночам придется дежурить, — сказал Индиран.
— Не нужно, — возразил ему Мэйтар. — Я услышу, если кто-то пойдет этой дорогой или попробует подкрасться.
Из упрямства Индиран полночи клевал носом у костра, но, в конце концов, заснул в неудобной позе. Казалось, их проводник вовсе не спит, а только лежит и вглядывается в звёздное небо между верхушек деревьев.
Так и повелось следующие дни: они шли по тропе на остатках древней дороги весь день, отдыхая в самое жаркое время. На четвертый день дорога исчезла, вероятно, свернула, но экспедиция упорно прорубалась сквозь заросли в прежнем направлении, и путешественники двинулись по этой узкой просеке, в которую успели прорасти лишь молодые стебли и новые побеги лиан. Воду из реки Аэлин пить по-прежнему не разрешала, но время от времени им попадались ручьи, сбегавшие к реке, с хорошей чистой водой. Проводник всегда пробовал ее первым и иногда запрещал пить из совершенно безобидных с виду ручьев. Но все же недостатка в воде у них не было.
На шестой день пешего похода просека, попетляв среди холмов, взобралась на склон одного из них — несомненно, Фэрамир хотел осмотреться. Подумав, Мэйтар тоже повел маленькую экспедицию наверх. Полог леса разомкнулся, и второй раз за все путешествие в джунглях они смогли увидеть горизонт. С вершины холма им, наконец, открылись предгорья того, что на карте Умбарского географического общества именовалось "Серыми горами".