— Эх, где наша не пропадала… — согласился Зуб, имея его на тех, кто лишил данного кусочка тела. Точил свой «клык» на тех, кто продолжал носиться по лагерю, сотрясая дубинками, и не только над головами, но и отдельных практикантов.
— Чё за кроманьонцы? Прям неандертальцы — один в один! — присоединился Маковец к ним.
— Я вот чё кумекаю, мужики… — перешёл Мих на более доступный данной ситуации уровень общения. — Стоит выйти и…
— Да иди ты! — тут же открестился Саня.
Андрюха напротив повеселел. На его лице отобразилась самодовольная ухмылка ехидства. А Серёга продолжил развивать далее перебитую мысль Маковцом:
— … объяснить этим варварам, кто в доме хозяин!
К разговору и не только, присоединились ещё две личности — Сак с Паштетом. Один держал молоток, а иной — ручную пилу. Те ещё головорезы. Но всё ж оружие, пусть и орудием труда. Ведь наш человек из чего угодно может сделать то, что другим и подумать не под силу. А не такое ещё геройство по плечу.
Михея они и стукнули разом по плечам, отдавая ему пальму первенства.
— Если что…
— А что? И вы задумали, пацаны? — всё ещё никак не мог уняться Мак.
— … мы с тобой — за тобой!
— Ой-ё-о… — понял Саня: деваться некуда. Хотя… — Я прикрою вас — барак обороню!
— Ну-ну, сиди тут, а мы по бабам… — оскалился по обыкновению Зуб. — Девчонки! Мы уже идём к вам!
— Тьфу-тьфу-тьфу… — сплюнул Сак на…
— Спасибо… — смахнул Мих низом майки брызги сокурсника со своего лица, и взялся за более веский аргумент в отличие от оппонентов. Ему почему-то приглянулась нивелирная шашечная линейка о двух ручках и четырёх метрах длины в разложенном состоянии, а в сложенном всего два, но зато толщина и вес впечатляли. Для дикарей самое оно — пригодное оружие против них.
Подельникам сразу стало очевидно: в радиусе двух с лишним метров, а то и трёх — в виду вытянутых рук с линейкой напарника — к нему лучше не приближаться.
— Ну, ты блин и богатырь! — хмыкнул Зуб.
— А то… — выдал Мих. — Пошёл я тырить тех, кто наших баб пытается!
— А Беккер попался… — не удержался от ехидства Сак.
— Ха-ха… — заржал Паша.
И только Саня помалкивал тихо в тряпочку. В окно ударил камень, но дальше решётчатой спинки кровати не улетел. Зато битым стеклом осыпало всех. Появилась первая кровь вместо заработанных ранее кровоподтёков.
Зуб слизнул её языком со щеки, уяснив: это не пот сочиться у него с головы. И разбита.
— Айда на выход, Серый…
Мих получил ускорение в спину и… вышиб дверь на раз выставленным вперёд тараном, коим послужила двухметровая линейка.
— А-а-а… — разнеслись его крики подобно рыкам снаружи барака, и вслед за ним на крыльцо подался Зуб.