— Вы чё, совсем опухли в лесу…
— Ы-ы-ы…
— Вот и Вый-Лох согласен с нами! — заявил в продолжение Зуб. — А у нас ведь как в отряде практикантропов — кто не с нами, тот против нас!
— Чё?
— Перевожу, — прибавил уже в шутку Мих. — Победа будет за нами, а врага найдём!
— Лаптю это скажите, а лучше его Валенку — угу! Так я пойду?
— А никто не держит…
Давешний союз меча и орала разваливался на корню, треща по швам. Сак из-за баб отпал, а Паша… ушлый тип, сам, по-видимому, желал верховодить. На то и староста группы.
— Авторитет, блин…
— Ну так не вор в законе, Мих, в натуре… — хитро подмигнул Зуб, положа руку на основании удлинённого «клыка-пики», смахивающую больше на совню, нежели рогатину. — Пора трубить сбор…
— Чего — ягод и грибов? — напомнил про «едовые» запасы напарник.
У каждого при себе имелось кое-что на первое время, а было прихвачено из дома. У Миха помнится оковалок, а так-то добрый шмат сала. У Зуба хлеб и тушёнка. Впрочем, у всех столичных, а таковых в их группе была половина народа — и в основном пацаны.
— О, от Беккера должно что-то остаться…
Какое там — Паша и тут расстарался, а уже распорядился, поставив Маковца на охрану запасов продовольствия, приказав на корню пресекать попытки расхищения «закрамов» и чуть что — сразу докладывать ему. Там же и запасы двух закадычных сокурсников оказались.
— Э… — разошёлся Зуб. — Я не понял! Обед сегодня будет или нет?
— Не ко мне… — жевал чё-то Саня, пока не подавился.
— Так те и надо, хапуга!
— А чё я, когда это всё «дед»!
— Ага, вот так — да… — догнал Мих. — Ну, смотри…
В барак на его зов вломилась зверюга и… Маковец едва не сделал под себя.
— Выбирай сам — или мы берём то, что принадлежит нам по праву, или это чудо-юдо само выберет еду, и не факт, что откажется полакомиться мясом! А явно любит то, которое бегает от него! Дошло?
Саня закивал тем, пока было чем, и находилось у него на плечах.
— Терь понял, что Паштет нам не указ — и больше никто, и звать его никак! — присовокупил для красного словца Зуб. — Дошло?
От Маковца последовал кивок одобрения.
— Нет, ты не понял! — куражился Зуб. — Ты с кем — с ним или…
— Ясен пень… с вами, муж-Ик-и…
— И не поспоришь…
На том и сошлись.
— Где Кислый? Опять у баб? — заинтересовался Мих.
— А где ж ещё этот Ёбыр может быть? Охаживает сразу полбарака, всё равно как в последний раз перед смертью!
— И это правильно — потомство должно выжить…
— Да вы чё, пацаны!?
— Сам что ли до сих пор не уяснил, где мы?
— Не-а, Мих…
— Тогда лопату в руки и айда с нами на…
— Куда-куда?!
— Чё раскудахтался, — не унимался Зуб. — Ноги в руки, а в неё лопату и на… арбайтен!