И пока взволнованные члены семьи приходили в себя от потрясения, Дядя Эйнар оторвал от одного из бумажных змеев ситцевый хвост, привязал его к поясу в районе крестца, схватил клубок бечевки – и один конец зажал между зубами, а другой сунул детям. Сразу после этого он взмыл в воздух и полетел – все выше и выше, навстречу мартовскому ветру!
А в это время его дети бежали через луга и пастбища, гомоня и спотыкаясь, с веревкой, выпущенной в светлое небо дня. А Брунилла осталась на ферме, где они жили, и стояла там, махая рукой и тихо посмеиваясь, потому что знала, что отныне в ее семье все будет хорошо.
Наконец дети добрались до этой несчастной Змей-горы, и теперь стояли там вчетвером, раздирая моток веревки нетерпеливыми и дрожащими от гордости пальцами, и каждому хотелось потянуть и поуправлять. Дети из Меллин-Тауна, которые бежали мимо со своими бумажными змеями, чтобы запустить их по ветру, увидели, как в небе, паря и пикируя, летает огромный зеленый змей, и воскликнули:
– Ого, смотрите, какой змей! Вот это змей! Ничего себе! Вот это да! Мне бы такого змея! Надо же, какой змей! Где вы только такого взяли!
– Его сделал наш папа! – вскричали Мэг, Майкл, Стивен и Рональд.
После этого они с победным ликованием потянули за веревку – и гудящий, подобный грому зеленый змей взмыл в небо и нарисовал на облаке страшно большой и страшно волшебный восклицательный знак!
В тот вечер телефон зазвонил в шесть тридцать. Дело было в декабре, уже стемнело. Томпсон поднял трубку:
– Алло.
– Алло, Херб?
– А, это ты, Аллин.
– Жена дома, Херб?
– Конечно. А что?
– Вот черт.
Херб Томпсон помолчал.
– А что случилось? Голос у тебя какой-то странный.
– Просто я хотел, чтобы ты заехал ко мне сегодня вечером.
– Но у нас гости…
– Я думал, ты заедешь и останешься с ночевкой. А когда жена уезжает?
– На следующей неделе, – сказал Томпсон. – Должна поехать в Огайо, дней на девять. Мать у нее заболела. Тогда и приеду.
– Я так хотел, чтобы ты приехал сегодня.
– Да я бы тоже хотел. Но тут компания, все такое. Жена меня убьет.
– Да, жаль, что ты не сможешь приехать.
– Да что такое? Опять ветер?
– Да нет. Нет.
– Говори – ветер? – строго спросил Томпсон.
Голос в трубке медлил.
– Ну да, да! Ветер.
– Хм, вроде небо ясное, ветер несильный.
– Ну, мне-то в самый раз. Вон как садит из окна – занавески колышутся. Меня не обманешь.
– Слушай, а может, ты приедешь сам и переночуешь у нас? – сказал Херб Томпсон, оглядывая освещенный холл.
– Да нет. Уже не успею. Он может перехватить меня по дороге. А ехать далеко – я бы не стал так рисковать. Спасибо, конечно. Ну да. Отсюда порядка тридцати миль