– Нет.
– Но это же странно! Хотя… с другой стороны, может, и правильно. Наверное, так и надо, Дуги. Просто живи – и никогда ничего не бойся. В жизни много всякого разного, а ты все равно не бойся. Тело – оно ведь просто тело, а кровь – это просто кровь. Все остальные страшилки мы придумываем себе сами, в своем воображении. Да еще и передаем друг другу по наследству. Учим определенным реакциям на определенные раздражители. Взять хотя бы смерть. На Востоке люди считают, что умирать – вполне нормально и почетно. А у нас что, в европейских культурах? Напридумывали себе всякие бредни, что смерть – это какой-то там темный ужас. А, собственно, почему… – Он вдруг замолчал, моргнул, потом сглотнул и рассмеялся. – Ох, ладно. Что-то я разговорился. Ты же все равно половину слов не понимаешь.
– Да понимаю я, деда, понимаю. Давай дальше. Мне интересно.
– Интересно ему… Что ж тут интересного, чудак ты человек? А… – Он махнул рукой. – Это все папашино воспитание. Военные – они и есть военные. Ты ведь с ним рос, вплоть до прошлого года, пока не приехал к нам…
– И никакой я не чудак. Я такой, какой есть.
– Ладно, – кивнул дедушка, – может, и правильно. Нет же никаких норм, одинаковых для всех. Ну, какие-то общие культурные нормы, конечно, должны быть. Но личность человека – тут никаких норм…
Кажется, на дереве времени созрел нужный момент. И Дуглас сорвал его.
– Деда, а вот если у человека нет ни сердца, ни легких, ни желудка?
Дедушка уже привык к таким вопросам.
– Ну, это значит, что он, скорее всего, труп.
– Нет, не так. Если у него нет сердца, нет легких, нет желудка, а он все равно ходит? И живой.
– Ну знаешь, – хмыкнул дедушка, – это уже чудеса какие-то.
– Я ни про какие не про чудеса тебе говорю, – протараторил Дуглас, – я имею в виду – если у него взаправду все по-другому внутри устроено? Не так, как у меня.
– А, понял. Хм. Ну… это значит, что он не совсем человек. Так, что ли?
– Вряд ли, – Дуглас уставился на живот с часами. – Деда… Дед, а у тебя вот – есть сердце, мозг и легкие, а, дед?
– Вот поживем – тогда и увидим!
– А откуда ты вообще про все это знаешь?
Дед помолчал.
– Откуда, откуда… – Он сдавленно рассмеялся. – Честно тебе сказать? Так я и не знаю. Я же сам их не видел. Ни разу не был у врача, никогда не делал рентген. Может, у меня там вообще мешок с картошкой – почем мне знать?
– А у меня? У меня есть желудок?
– Есть, есть! – сказала бабушка, появляясь в дверях гостиной. – Я же кормлю его. И легкие у тебя есть – орешь так, что стены дрожат. И грязные руки у тебя есть. А ну мой, живо! Ужин готов. Пошли, дед. И ты тоже, поросенок!