Я боролся с собой недолго, тем временем забивая магазин патронами. А когда закончил, коротко приказал.
– Всем оставаться здесь. Я мигом.
И легкой поступью, практически бесшумно направился на звуки боя.
Что самое забавное, Бумажница даже не думала меня остановить. Молчала, как рыба об лед. Ну да, она же видела, что здесь где-то рядом обитают люди. Да еще завладевшие одним из артефактов. Значит, достаточно сильные. Если что, подберут мои пожитки и саму валькирию со всей компашкой.
Самое забавное, я вернулся практически туда, откуда мы пришли. И короткого взгляда хватило, чтобы понять всю диспозицию. И рассмотреть наших «союзников». А после быстро, уже во весь дух, вернулся обратно к замершей в оцепенении группе.
– Что там проишходит? – встревоженно спросил Слепой.
– Все нормально. Крыл, давай-ка напяливай корону. Пора встречать свою свиту.
Я не знал, что задумал Голос. Но у него явно был план и он его придерживался. Крылатые твари ничего не могли сделать обращенным. «Броня» тех попросту не пробивалась. А вот нелюди, несмотря на кажущуюся неповоротливость, периодически отлавливали тварей. И не собирались с ними миндальничать.
Все это я увидел за относительно короткий срок, пока наблюдал за схваткой порождений волны и обращенных. Но когда вернулся и мы стали ожидать приход победителей (тут особо интриги никакой не было), произошло еще одно забавное событие. Шум накатывающей волны прекратился. А туман медленно, но неотвратимо стал отползать. Надо же, самая короткая волна за все мое время пребывания в Городе.
Наверное, Голос сделал это для того, чтобы мы получше рассмотрели обращенных. Будто прежде их не видели. Создания, отдаленно походившие на людей и из-за мерзких засохших корок сейчас напоминавшие ожившие каменные глыбы, неторопливо шаркали ногами по булыжной мостовой. И направлялись они, само собой, к нам.
– Ну и мерзость, – вдруг проснулась Бумажница.
Я был с ней категорически согласен. И дело даже не во внешнем виде, хотя красавцами нелюдей тоже вряд ли можно было назвать. А в звуке, который пробирал тебя до самых темных уголков души, заставляя резонировать все естество. Обращенные же точно специально старались как можно громче шаркать ногами, играя на наших нервах. И, надо отметить, у них это получалось.
– Крыл, давай, – сказал я чуть раньше времени. – Если что пойдет не так…
– Я помню, дядя Шип, – кивнул тот.
Он не без брезгливости надел на себя это, с позволения сказать, украшение. И стал похож на какого-то отбитого участника фрик-фестиваля. Муха-человек с крохотной, для его-то умной головы, короной. Добавить сюда надвигающихся обращенных в качестве подтанцовки и вот готовый номер для Евровидения.