Пока Клио подробно рассказывала о других структурных проблемах престижного проекта, таких как испарения фонтанов в центральном атриуме, приводящие к неприемлемо высокой влажности в смежных залах, отсутствие реставрационного отдела и библиотеки, а также холодильной установки на погрузочной площадке, в результате которого деликатные картины маслом, прибыв из Парижа в охлажденных контейнерах, сталкивались с термическим шоком температур выше пятидесяти градусов Цельсия, и о многих других катастрофических недостатках, которые уже стерлись из моей памяти, — пока она обо всем этом рассказывала, мы добрались до места назначения.
— А все дело в том, — сказала Клио, — что они хотели начать с чистого листа, не ознакомившись с традициями, без знания которых в таком проекте не обойтись. Традиция — это коллективный опыт. Неопытные дилетанты ошибаются. Нельзя безнаказанно имитировать вековую культуру, поначалу не прожив ее.
Гостиничный комплекс «Каср Аль-Сараб Дезерт Резорт» оказался оснащенной всеми мыслимыми удобствами фата-морганой, имитировавшей элементы традиционной арабской культуры. Внешняя стена была стилизована под караван-сарай с треугольными зубцами и коническими сторожевыми башнями. За ней нас ждало нечто вроде бедуинского шатра с кондиционером, переходящего в роскошный гарем, который вел к просторной террасе с видом на пустыню под знакомым арабским небосводом. Журчали мавританские фонтаны. В коридоре висели черно-белые фотографии шестидесятых годов, призванные доказать, что родители облаченных в традиционные одежды официантов на самом деле носили такие одежды и жили в таких шатрах, как те, что воссозданы здесь руками дизайнеров. Конечно, если мы хотим представить себе тот древний образ жизни, нам следует закрыть глаза на бассейн с плавучим коктейль-баром, но как же без него? То же относилось и к поддельному открытому камину, в котором горели поддельные дрова. Открытый камин в пустыне — одна из самых абсурдных вещей, какие я только видел в жизни. Но эта штука полыхала себе как ни в чем не бывало. По ночам в пустыне холодает, учили нас в школе. Может быть, в этом было дело.
Нас пригласили на террасу и усадили за традиционный арабский низкий столик, однако, дабы избавить западных гостей от неудобной необходимости сидеть по-турецки на протяжении всего ужина, под столом была вырыта яма, в которую можно было опустить ноги, так что сидели мы все равно что за обычным столом, только ниже, на краю ямы. В пустыне угощали рыбой, кольцами кальмара величиной с традиционные арабские сережки и морскими гребешками, поданными в логотипе «Шелл». Звезды мерцали так ярко и утрированно, что это было на грани китча.