– Чем он занимается?
– Он управляет стартапом с электросамокатами.
При слове «самокат» в душе моего внутреннего ребенка начали зудеть шрамы от множества уколов значками.
«С самокатами я больше не хочу иметь ничего общего!» – раздалось из глубин моей души.
– У твоего брата есть самокат?
– Электросамокат. Штук пятьсот. Он крупнейший прокатчик в городе.
Ага. Брат Лауры был одним из тех парней, которые бесплатно использовали в качестве коммерческих площадей тротуары, оплачиваемые из моих налогов. Одним из тех, чья продукция замусорила весь город. Никому бы не пришла в голову идея без разрешения властей сдавать напрокат электродрели на тротуаре. А для электросамокатов неизвестно почему действовали другие стандарты.
Когда-то у меня отобрали самокат, потому что он случайно испортил внешний вид одного-единственного автомобиля. Брат Лауры своими пятьюстами самокатами испортил внешний вид всего города – и сохранил их все. Мне нужно было послушать моего внутреннего ребенка. Этот клиент мне уже не нравился. Но я ведь пообещал Лауре. Этой беспомощной привлекательной женщине. Я дал ей свою карточку.
– Я всегда хотел познакомиться с кем-то, кому принадлежат пятьсот самокатов, – соврал я, чтобы закрыть тему.
– Тогда тебе нужно встретиться с банковским консультантом Курта. Насколько я знаю, самокаты покупаются исключительно в кредит.
Значит, Курт был совершенным нищебродом.
Убирая карточку, Лаура взглянула на часы:
– О, уже двенадцатый час. Я должна идти.
«Ну и гуд бай», – сказал мой внутренний ребенок.
– Жаль, – сказал я. – Вечер был славный.
– Но ведь не последний. – Она подмигнула мне, вставая. Потом достала свой мобильник и заказала такси через приложение.
– Можно еще раз воспользоваться твоим туалетом?
– Конечно, первая дверь слева за кухней.
Лаура удалилась в гостевой туалет, а я в это время убрал бокалы и поставил их на посудомоечную машину. Завтра помою.
Это у меня только что было первое свидание или меня только что использовали? Я не знал. Одно ощущалось как нечто непривычное. Другое – как привычное.
Лаура вернулась:
– Пока. – Она легко поцеловала меня в щеку, взяла за руки и задержала их на секунду дольше, чем это приемлемо для двух родителей, которые просто встретились на заседании родительского комитета.
Она ушла. Дверь захлопнулась, и скрип деревянных ступеней стихал, по мере того как она спускалась по лестнице.
Я выглянул через балконное окно на улицу – Лауру уже ожидало такси.
Я подошел к стереоустановке и еще раз прослушал «You go and save the best for last» Ванессы Уильямс[32], после чего снял иглу с пластинки и открыл балконную дверь, чтобы проветрить комнату. И тем самым впустил в квартиру максимально возможное климатическое изменение, если иметь в виду мое настроение.