Ллариг всегда искренне любила вырастившую ее Жрицу и восхищалась ею. Никто не дал бы Ану больше двадцати пяти, максимум двадцати восьми. Стройная, подтянутая и очень красивая, она притягивала к себе взгляды, как магнит железную стружку. Дело было совсем не в серебристо-платиновом цвете седых волос или королевской осанке. Глаза женщины, глубокие и бездонно-карие смотрели прямо в душу, замечая в любом, кто осмелился глядеть в них, все.
– Ану, – улыбнулась Фир.
Ллариг вытерла руки, выключила музыку и присела за стол. Жрица присела рядом, легко коснувшись руки девушки в умиротворяющем жесте.
– Крошки-феи сказали мне, что Эккарта ранили, – начала она. – Но я думаю, все в порядке, так?
– Если бы случилось что-то серьезное, я бы уже всех на уши подняла. Ко мне пристали в парке… – вдруг Фир ойкнула, чуть не забыв самое важное. – За нами следили!
Улыбка исчезла с лица Жрицы, а выражение глаз стало очень серьезным.
– Кто-то, известный нам? – спросила она. – Или новый?
– Мне нужно будет поговорить с Эккартом, когда он проснется, чтобы утверждать наверняка.
Фир уже проанализировала произошедшее у ресторана. Ей совершенно не нравилось то, что она помнила. Ллариг не бралась утверждать, кто это был, в конце-концов у нее не было такого великолепного обоняния как у оборотня. Но то, что преследователи так легко ушли, говорило о многом. Как минимум о том, что они не были людьми. Ану кивнула, показывая, что соглашается с мнением Шапки. Фир знала, что Жрица не принимает поспешных решений, действуя только тогда, когда все детали тщательно продуманы и выверены. А значит, следовало иметь твердую уверенность в своих делах и поступках.
– Дочь Ноэля приедет на следующей неделе, – помолчав, начала Ану. – Девочку учили языку, поэтому она не будет чувствовать себя совсем чужой. Я настояла, чтобы она ходила в школу. Думаешь, это хорошая идея?
– Не знаю, Ану, – ответила Фир. – Хорошо, если девочка будет знать, как живут люди. Но как телохранитель я вижу много недостатков. Возможно, это должна быть частная школа? Чтобы мы отвозили и забирали ее. Я предложила бы, чтобы этим занялась Оллин или Аили. Может быть, мы с Эккартом.
Ану снова кивнула, подтверждая слова Ллариг. Казалось, она ждала этого предложения.
– Это первый ребенок за почти сотню лет, – заметила Жрица. – Иногда мне кажется, что
Богиняобиделась на свой народ и больше не хочет дарить нам свою благодать.
На прекрасном лице Жрицы мелькнула тень печали.
– Сколько уже
Онане говорит с тобой? – Тихо спросила Фир.
– Почти тысячу лет, – так же тихо ответила Ану. – Я старалась делать все, как