Утром он еще поел на своей развилке, так было удобно сидеть на ней, но пришлось слезать и идти дальше. Теперь конечно было намного веселей, ему было тепло, он более — менее был сыт, так что только вперед. К исходу этого дня он вышел на странные следы по траве, две дорожки тянулись прямо по ходу его тропы, то есть неведомый зверь шел по тому же пути, что и Витька. Узнать, кто натоптал здесь дорогу, не было возможности, мох и иголки от деревьев, листвянки и сосен с елями, не давали увидеть, кто шел впереди. Но все же видимо горячо молился за удачу на его пути тот начальник, который обещал ему это — к концу дня Витька вышел на стоящую в кустах лошадь, запутавшуюся в кустах арканом, что висел на седле с одной стороны. Он видимо развязался и запутался в кустах. Витька был рад до смерти, теперь он точно спасен, с оружием, едой, теплыми вещами и на лошади. Радости его не было предела, он аж расцеловал бедную лошаденку, что та ему попалась.
Дальше Витька пошел по своему пути, стараясь идти крайне осторожно, он не спускал глаз с лошадки своей, на каждое ее фырканье он сразу реагировал и настораживался, сразу взводил винтовку. Он родился в тайге, 20 с лишним годков прожил в ней, как никто другой знал, на что способен зверь, вкусивший крови и мяса людей…Но идти было все равно надо, он обещал человеку перед его смертью. Так что нарушить свое слово он был не в силах, Бог ему не простит этого. Незаметно подошел — подкрался вечер, Витька стал высматривать место с обилием дров желательно. Пора было останавливаться на ночь, надо было устраивать костер, собирать на ночь дрова, оборудовать лежанку, короче устраиваться.
Желаемое место нашлось быстро, он выехал на поляну с несколькими упавшими лиственницами. Кто уж тому виной был, что исполинские деревья, в два обхвата шириной, никак не меньше, были вывернуты из земли с корнями, Витька не знал. Если ветер, то какой силы он должен был быть, что так просто вывернуть их из земли. Да и ладно, парень махнул рукой, упали как раз на месте, парень достал топор, найденный на месте гибели стрелков, стал готовить место для ночлега.
Внезапный шум, треск веток и тяжелые шаги в чаще подбросили его как не знай чем, Витька бросился к винтовке, схватил ее и тут еще одна неожиданность, его лошадь вдруг заржала. Витька от неожиданности сел на пятую точку и открыл рот от удивления. Получилось так, что она вроде как засмеялась над его испугом. Но нет, тут со стороны шума раздалось ответное ржание, на поляну вышли еще две лошади, видимо тоже из тех, что сбежали от нападения волков на лагерь стрелков. По крайней мере у них у обоих на шеях болтались обрывки уздечек. Витька подошел к ним и стал гладить их по мордам, смеясь над этим, вот какой я стал богатый, то ни одной, а то три сразу. Но смех — то смехом, а тут парень призадумался, как их устраивать на ночь троих, пришлось связать обрывки уздечек арканом, отрезав от него по куску веревки, и уже этим куском привязать за корни вывернутых деревьев. Теперь его галопирующий транспорт стоял рядом друг с другом и обнюхивался, видимо, радуясь встрече.