Мысль отличная, мам. Честное слово. Мне нравится.
И не затягивай слишком долго. Чем скорее, тем лучше.
Да, мам. При первой возможности.
Линда весь день размышляла, куда им поехать, а когда за окном полил серый, холодный дождь, она нашла объявление в газете, объявление Ямайского туристического бюро, и решила, что она с удовольствием съездила бы на солнечную Ямайку и что сегодня как раз подходящее время, чтобы об этом заговорить. Она сложила газету объявлением вверх и положила ее поближе.
Вечером, когда Гарри вернулся с работы, стряхнул с плаща капли дождя и плюхнулся в кресло, она показала ему объявление с большой фотографией ямайского пляжа, даже не разбираясь, в каком он пришел настроении.
Выглядит просто чудесно, скажи.
Да. В такую погоду даже Майами-Бич покажется сказкой.
Она рассмеялась. Погода все-таки не настолько паршивая. Но у меня есть идея.
Какая идея?
Почему бы нам… не слетать туда вместе на пару дней? Мы вдвоем… ты и я. Белые песчаные пляжи…
А? Что?
Синее небо, изумрудное море…
Ты о чем?
О Ямайке. Мы с тобой. Только вдвоем. Как тебе такой вариант?
Как же мы полетим? Я работаю, и Гарри-младший…
А что Гарри-младший? Она уселась к нему на колени и обняла его за шею. Мама будет только рада взять его на пару дней…
Чья мама?
И моя, и твоя. Они обе души не чают в своем первом внуке. Правда, милый. Давай поедем. Я уверена, что с работы тебя отпустят на пару дней. Я уже и не помню, когда мы в последний раз по-настоящему отдыхали вместе. Что скажешь?
Я даже не знаю. Я…
Пожалуйста… Давай поедем… Нам с тобой нужно побыть вдвоем. Хотя бы несколько дней.
Гарри смотрел на жену, она улыбалась ему, ее глаза сияли, и ему хотелось уткнуться лицом ей в шею и заплакать… просто заплакать. И сказать ей сквозь слезы, повторить тысячу раз, что он ее любит, и что ему очень жаль, и Бог свидетель, он ее любит и никогда не хотел сделать ей больно. Он обнял ее еще крепче и почувствовал тепло собственного дыхания на ее шее. Проглотил комок слез и буквально физически ощутил, как они выжигают его изнутри. Ладно, милая. Завтра я договорюсь на работе. Поедем в эти выходные. Он прижимал ее к себе и пытался поверить – пытался надеяться, – что белые песчаные пляжи, синее небо и изумрудное море убьют эту тварь у него внутри.
Для Гарри дни перед отъездом были мучительными и нервными. Ему отчаянно хотелось быть с Линдой и вернуть в их отношение то неуловимое нечто, которое, по его ощущениям, ускользало все дальше и дальше, и в то же время ему было страшно разрушить все окончательно. Что ему делать, если безумное (Оно и вправду безумное? Нет, это просто фигура речи; какое еще подобрать слово?) побуждение овладеет им прямо на острове? Здесь он в безопасности. Здесь он без проблем найдет облегчение, и никто (Линда) ничего не узнает. Но что ему делать на крошечном острове? Куда бежать? Какие выдумывать оправдания? Как сохранить все в тайне? Невозможно. Немыслимо. Он просто не выдержит эти четыре нескончаемых дня и ночи на тухлом крошечном островке: либо сойдет с ума, либо разрушит свой брак… Госссподи, только не это. Ему не хотелось терять семью. Без них он умрет. Это точно. Госссподи Боже, и что ему делать? Он не мог отменить поездку; Линда очень ее ждала. Она вся буквально светилась от радостного предвкушения. Он не знал, почему для нее это так важно, но было видно, что очень важно. Он застрял намертво. Непреодолимая сила и несдвигаемый объект. Оставалось только молиться, что он переживет эту поездку.