— Ага, значит, книга о Гувере двигается?
— Быстрее, чем я ожидал.
— Прекрасно. Я очень рад за тебя, Питер. Странно только, что Тони ничего мне не говорил об этом.
— Он ничего и не знает, — спокойно солгал Ченселор. — План-проспект книги получается ужасно подробный. Более подробного плана я никогда еще не составлял. Тони придется потратить не один день, чтобы прочесть его.
Почему он заговорил о плане вместо того, чтобы просто сказать, что уже пишет эту проклятую книгу?
— Ты, конечно, пришлешь мне копию? — попросил Харрис. — А то вам с Тони не всегда можно доверять: больно уж вас заносит.
— Я пришлю тебе ее завтра.
— Тогда до свидания. Я попрошу перенести заказ. Спокойной ночи, Питер.
— Спокойной ночи.
Повесив трубку, Ченселор подошел к окну, выходящему на 71-ю улицу. Дом находился в тихом зеленом квартале, каких в городе осталось немного, поэтому они невольно напоминали о прошлом.
Питер смотрел на город, но помимо его воли перед глазами всплывало жуткое лицо владелицы серебристого «континенталя». Он понимал, что это только видение, однако прогнать его был не в силах. Прямо за стеклом он видел ее — закрытые огромными темными очками глаза, ярко накрашенные губы на большом, мертвенно-бледном от пудры лице.
Питер закрыл глаза и, потирая руками виски, пытался вспомнить, что же он собирался делать, перед тем как позвонил Джош. Что-то, что было каким-то образом связано с этим ужасным видением за стеклом. И с телефоном. Ну да, конечно, он хотел кому-то звонить.
Раздался звонок. Но ведь только что звонили. Не может быть, чтобы это был опять телефон.
И все-таки это был телефон. О Господи! Необходимо лечь и не вставать. Как болит голова! И он совсем не уверен, что… Надо взять трубку.
Питер с трудом прошел по комнате.
— Ченселор?
— Да.
— Говорит Роулинз. Как насчет того, чтобы встретиться завтра утром?
— Это что, шутка?
— Хм!
— Я работаю по утрам.
— Это меня не волнует. Вы знаете такое место — Клойстерз?
— Знаю.
Питер невольно замер. Это тоже шутка? Клойстерз был любимым парком Кэти. Как часто в воскресные дни они бродили по его лужайкам. Но Роулинз не мог ничего знать об этом. Или знал?
— Приезжайте к пяти тридцати утра. Пройдите через западные ворота. Они будут открыты. Примерно в четырехстах футах к северу начинается тропинка, ведущая к средневековому дворику. Там я буду вас ждать. — С этими словами конгрессмен повесил трубку.
Южанин выбрал странное место и время встречи. Такой выбор мог сделать человек, который чем-то здорово напуган. Опять Алан Лонгворт нагоняет на людей страх. Надо положить конец деятельности этого отставного агента по особым поручениям, мучающегося угрызениями совести.