— Мне кажется, так оно и есть.
— Понятно, — продолжал агент скептически. — В прошлом году это было ЦРУ, а теперь ФБР? И вот среди ночи вы являетесь к нам и пытаетесь спровоцировать нас на какие-то действия, о которых вы смогли бы потом написать.
Питер схватился за спинку стула:
— Не отрицаю, все началось с книги. Вернее, с идеи написать ее. Но теперь дело зашло слишком далеко. Гибнут люди. Сегодня чуть не убили меня, чуть не убили человека, который был вместе со мной. Все это взаимосвязано.
— Повторяю: обратитесь в полицию.
— Мне хотелось, чтобы полицию вызвали вы.
— Почему?
— Это означало бы, что вы поверили мне. Ведь дело касается тех, кто служит в ФБР. И только вы можете прекратить все это.
О’Брайен подался вперед и все еще скептически, но не без доли любопытства спросил:
— Что прекратить?
Ченселор помедлил с ответом. Ему нужно было доказать этому испытывающему подозрения человеку, что он рассуждает вполне разумно. Если бы агент решил, что перед ним сумасшедший или просто человек с отклонениями, то передал бы его в руки полиции. Питер был не против полиции, ведь она бы защитила его. Но полиция не решила бы проблемы в целом. Это могло сделать только ФБР. И он заговорил как можно спокойнее:
— Прекратить убийства, во-первых. Воспрепятствовать тактике террора, вымогательств и шантажа, во-вторых. Ведь уничтожают людей.
— Кто?
— Те, кто считает, что они, эти люди, располагают информацией, способной нанести непоправимый ущерб ФБР.
О’Брайен сидел не шевелясь.
— Каков характер этого «непоправимого ущерба»?
— В его основе мысль о том, что Гувер был убит.
О’Брайен весь напрягся:
— Понятно. А этот звонок в полицию, в чем тут дело?
— Старинный дом на 35-й улице, у пересечения с Висконсин-авеню, за Думбартон-Окс… Он горел, когда я ушел оттуда. Я поджег его.
Зрачки у агента расширились, а в голосе зазвучали требовательные нотки:
— Это немаловажное признание. Как юрист, я должен предупредить вас…
— Если полиция поищет, — продолжал Питер, не обращая внимания на слова О’Брайена, — то найдет стреляные гильзы на газоне перед домом, отверстия от пуль в стенах и деревянных панелях, а также в мебели. Верхняя часть кухонной двери разбита. Кроме того, перерезан телефонный кабель.
Агент ФБР пристально посмотрел на Ченселора:
— О чем вы, черт возьми, говорите?
— Это была засада.
— Велась стрельба в жилом квартале?
— Они пользовались глушителями, и никто ничего не слышал. Иногда они делали паузы — очевидно, выжидали, пока проедут машины. Поэтому мне и пришла в голову мысль о пожаре — пламя кто-нибудь да заметил бы.