Выключив фонарик, Питер подтолкнул Сент-Клера пистолетом к ступенькам, ведущим на веранду. Подведя к перилам, он развернул старика к себе лицом.
— Если я опоздал, прошу меня извинить, — сказал дипломат. — Вот уже двадцать лет, как я не вожу машину.
Слова Сент-Клера объясняли странное блуждание света автомобильных фар на шоссе и свидетельствовали о том, что он испытывал страх. Вероятно, он не стал бы так рисковать и не поехал бы ночью по незнакомым дорогам, если бы этого можно было избежать.
— И все-таки вы приехали.
— Я не мог отказаться. Вы раскрыли моего человека, обнаружили передатчики. Вы, конечно, все равно бы догадались, кто организовал слежку.
— Значит, догадался бы?
— Я не специалист в таких делах. Вот Варак — другое дело. А я даже не знаю, где берут эти передатчики.
— Не могу в это поверить. Руководитель «Инвер Брасс» должен быть более изобретательным.
Сент-Клер отодвинулся в темноту. Упоминание об организации, по-видимому, причиняло ему боль.
— Значит, вам рассказали… — медленно произнес он.
— Вас это удивляет? Я ведь предупреждал, что мне известно, кто такие Венис, Кристофер, Парис, Баннер, а также Браво. Почему бы мне не узнать, что такое «Инвер Брасс»?
— А еще что вы узнали с тех пор?
— Достаточно, чтобы до смерти испугаться. В течение сорока лет никому не известные люди тратят бесчисленные миллионы, чтобы навязать стране свою волю.
— Вы преувеличиваете. Мы лишь помогали ей в периоды кризиса. Так будет точнее.
— А кто определял наличие кризиса? Вы?
— У кризиса есть одна особенность: когда он наступает, это сразу все чувствуют.
— Нет, не всегда и не все.
— Мы располагали информацией, которая недоступна вашим «всем».
— И вместо того чтобы довести эту информацию до общественности, вы действовали самостоятельно.
— Наши действия, в сущности, были актами благотворительности. В конечном счете это делалось в интересах «всех», о которых вы говорите. Для себя нам никогда ничего не было нужно. — Сент-Клер даже голос повысил, пытаясь защитить «Инвер Брасс».
— Благотворительность можно осуществлять и открыто. Почему же вы этого не делали?
— Потому что такая благотворительность не затрагивает корней, той главной причины, по которой она стала необходима. Ее действие всегда непродолжительно.
— По-вашему, решение наших проблем нельзя доверять людям, которых мы именно для этого и избираем на государственные должности.
— Вы упрощаете нашу точку зрения, господин Ченселор. И делаете это намеренно.
— Думаю, лучше иметь дело с далеко не совершенной официальной системой, чем с какой-то скрытой от наших глаз организацией.