Как мы и ожидали, Гувер запаниковал и бросился звонить всем, кого знал в Вашингтоне. Позвонил, кстати, и Рамиресу, но так ничего и не добился. Оставался только один человек, которому он еще доверял, — его ближайший друг Клайд Толсон.
Гувер начал постепенно переправлять досье в дом, а точнее, в подвал Толсона. Однако действовал он слишком медленно и не успел перевезти все папки. Форсировать события, поторопить его мы не могли — это было слишком рискованно. Потом нам удалось проникнуть в дом Толсона и забрать часть досье — от М до Z. И вот теперь в наших руках такой рычаг давления, которым раньше мы никогда не обладали…
— Давления на кого и ради чего?
— На правительство, чтобы влиять на его политику, — решительно заявил Сазерленд.
— А что случилось с Лонгвортом?
— Вы убили его, господин Ченселор. Правда, руками Макэндрю, но именно вы направили генерала по его следам.
— А потом ваши люди убили генерала?
— У нас не было выбора. Он слишком много знал. В любом случае ему следовало умереть. Макэндрю стал символом Часона, под которым погибли сотни солдат-негров. И на смерть их послали собственные командиры. Более гнусного преступления невозможно себе представить.
— Убийство на расовой почве, — спокойно определил Питер.
— Форма геноцида. Самая презренная форма! — добавил Сазерленд с ненавистью. — С его помощью хотели скрыть правду о преступных экспериментах, которым не место в цивилизованном обществе и которые тем не менее были санкционированы. Боялись, как бы одно разоблачение не повлекло за собой серию других…
Наступила тягостная пауза.
— А телефонные звонки и убийства, для чего все это? Какое отношение имели к Часону Филлис Максвелл, Бромли, Роулинз? Или, например, О’Брайен? Почему вы преследовали их?
— К Часону эти люди действительно никакого отношения не имели, — быстро ответил судья. — Все дело в том, что Филлис Максвелл раскопала информацию, которая вела к президенту, а мы хотели использовать ее сами. Теперь о Бромли. Этот получил по заслугам. Конечно, замахнувшись на Пентагон, он показал себя смелым человеком. Но он же сорвал принятие законопроекта, предусматривающего реконструкцию трущоб Детройта, что облегчило бы положение многих тысяч их обитателей. Почти все они — негры, господин Ченселор. Бромли продался преступным элементам, и те снабдили его такой информацией, с помощью которой он сам и его «крестовый поход» против военных стали газетной сенсацией. И все это делалось в ущерб интересам негров. Роулинз — живое свидетельство того, насколько опасен для негров так называемый представитель «нового Юга». Насквозь фальшивый, он на словах уверял всех в своем уважении к «новым моральным ценностям», а на деле срывал любые попытки сенатской комиссии выработать законы, которые позволяли бы реализовать эти ценности в жизни. Не забудьте еще и то, что он совращал малолетних негритянок. Во всяком случае, родители детей до сих пор не могут этого забыть.