— Общий знакомый? Кто такой?
— Лонгворт, Алан Лонгворт, — сказал Ченселор, внимательно наблюдая за генералом. Но никакой реакции не последовало.
— Лонгворт? По-моему, я такого не знаю. Впрочем, раз вы говорите… Он что, служил в моем соединении?
— Нет, генерал. Я подозреваю, что этот человек — шантажист.
— Простите, как?
Теперь Питер ясно различил в глазах Макэндрю страх. Генерал почему-то бросил взгляд на ведущую на второй этаж лестницу, потом на Ченселора.
— Не могли бы мы поговорить?
— Да, нам лучше сразу объясниться, или же я просто выброшу вас из дома пинком под зад. — Макэндрю повернулся и показал жестом на проход под аркой: — Прошу в мой кабинет.
Кабинет оказался небольшой комнатой с обтянутыми темной кожей креслами и массивным сосновым столом. На стенах висели фотографии и памятные подарки — напоминание о различных этапах генеральской карьеры.
— Садитесь, — тоном приказа обронил Макэндрю и указал на стоявшее у стола кресло. Сам он остался стоять.
— Может быть, с моей стороны это было нечестно… — начал Питер.
— Так оно и было. Что дальше? — прервал его генерал.
— Почему вы ушли в отставку?
— Не ваше дело.
— Наверное, вы правы и это действительно не мое дело, но есть и другие, которым небезразлично, что с вами произошло.
— Какого черта? О чем вы говорите?
— Я узнал о вас от человека по имени Лонгворт. Он считает, что вас заставили подать в отставку. Больше двадцати лет назад с вами что-то случилось. Лонгворт полагает, что сведения об этом были выкрадены из вашего дела и попали в архив Гувера. В нем содержалась информация, с помощью которой можно раз и навсегда испортить человеку карьеру. Лонгворт убеждал меня в том, что под угрозой разоблачения вас заставили уйти из армии.
Воцарилось длительное молчание. Макэндрю стоял неподвижно. В его глазах Питер увидел странное сочетание ненависти и страха. Наконец генерал произнес подавленным голосом:
— Ваш Лонгворт, он сказал вам, что это было за происшествие?
— Он утверждал, что ему ничего не известно. Но насколько я мог понять, это было нечто такое, о чем лучше никому не знать, и именно поэтому вам пришлось уйти в отставку. Ваша реакция, кажется, подтверждает его предположение, не так ли?
— Ты, ублюдок! Я понятия не имею, о чем ты тут болтаешь!
Питер увидел в глазах генерала такое жгучее презрение, что поспешил объясниться:
— Я вовсе не собираюсь совать нос в ваши дела, и, наверное, мне вообще не следовало сюда приходить. Я сделал это только по одной причине — мне хотелось выяснить, что же произошло. Знаете, желание понять людей — это страсть всех писателей. Поверьте, я не собираюсь допытываться, в чем ваши проблемы. Мне хватает и своих. Я хотел узнать одно: почему меня вывели именно на вас? Теперь я, кажется, это выяснил. Вы — козел отпущения. Вас наказали для того, чтобы запугать других.