Вечер тянулся скучно. Аля изо всех сил пыталась шутить, выравнивать, исправлять. Но Георгий был задумчив и отвечал невпопад.
А наутро все группы собрали в актовом зале. Вышел ректор и сказал то, во что было невозможно поверить.
– Уважаемые студенты! Вы знаете, что наш вуз сформировался на базе медучилища. Вы первые его питомцы. Но преподавательский состав еще не собран до конца. И становится понятным, что в этом году мы его и не устаканим. Поэтому у вас есть выбор: перевестись на второй курс медучилища либо забрать документы и приезжать в следующем году без вступительных экзаменов. Извините за причиненные неудобства.
На этом ректор раскланялся и в абсолютно мертвой тишине вышел из зала. Георгий не поверил своим ушам. То, о чем он мечтал, к чему стремился – разваливается на глазах. И как об этом рассказать родителям? Если он приедет с документами, они подумают, что его отчислили…
Вечером он стоял на вокзале в очереди в билетные кассы. Он решил вернуться в Киев, чтобы посоветоваться с родными…
Он вспомнил, как недавно, почти здесь же, правее от площади расстрелянных, стояла высокая цыганка. Ее миндалевидные глаза выискивали из толпы прошлое и будущее. Ее взгляд был резок, как крик влетевшего в город мартовского грача. Тонкие пальцы были унизаны золотом. Она стояла, вытянув шею, сканируя пространство. А потом остановила двух парней, тащивших с поезда передачу. Георгия с острыми концами воротника рубашки и Витьку в приплюснутой кепке и в простых дерматиновых босоножках. Они нехотя притормозили.
– Ну что, голубчики, погадаем?
Георгий попытался возразить, но Витька уже подставлял потную ладонь. Цыганка ее взяла и поднесла к свету. Красные борозды путались, подсиживая друг друга. У цыганки стало скучное лицо, и она пробормотала себе под нос:
– Закончишь медучилище, женишься на хорошей простой девушке, будет двое детей.
А потом все внимание переключила на другого, который поглядывал на светофор и не решался протянуть руку. Да цыганке и так все было понятно. Ей не нужны были его линии. Все было сказано в глазах. Она впилась в них на треть секунды и сказала:
– А тебя ждет победа… Во всем…
И отвернулась…
Из сумок очень пахло. Сверху, чтобы не помялся, в газете, лежал тертый сливовый пирог. А на самом низу домашняя колбаса с чесноком, запеченная кровянка с гречкой и буженина. Витькины родители, зная аппетит сына, забивали уже второго поросенка. И поэтому, не обратив внимания на слова цыганки, Витька торопился домой.
Солнце с августовским напором жгло площадь. Усатый троллейбус, покрытый пылью, спал на остановке. Раскрасневшаяся сальвия на клумбе, спелый грецкий орех, желтоватый воздух и песок. Давно не было дождя…