Во время торжественного заседания, когда ректор начал своё выступление, в зале послышались свист, хлопки и выкрики. Высокий седовласый профессор Сергеевич в течение минут пятнадцати пытался восстановить тишину, но оценив положение, покинул кафедру.
Студенты стали расходиться из университета небольшими группами. Когда часть студентов прошла через Дворцовый мост, полиция перекрыла его. На этот день у неё был заготовлен план, который отрабатывался многие годы. Цель его состояла в том, чтобы не допустить прорыва в центр города большого количества студентов и предотвратить их массовые шествия по Невскому проспекту, нередко переходившие в столкновения с полицией. Переходы через Неву по льду были разрушены заранее. Толпа по набережной прошла до Румянцевского сквера. Там произошла стычка с отрядом конной стражи, демонстрация была жестоко разогнана нагайками.
На другой день студенты собрались вновь. Зал гудел от гнева, молодые люди делились впечатлениями вчерашнего дня.
— Нас отстегали, как крепостных. Сатрапы царя унизили наше человеческое достоинство, — обратился к толпе крепко сбитый парень. — Это не совместимо с самыми элементарными правами человека. Предлагаю бастовать.
— А я требую прекратить занятия и закрыть университет до тех пор, пока правительство не даст нам гарантии личной неприкосновенности.
— Верно, Савинков, — поддержали его коллеги с юридического факультета.
— Тогда предлагаю за это проголосовать. Кто за закрытие университета?
Вверх взметнулось множество рук.
— Подавляющее большинство. Нет смысла проводить расчёты.
— А кто будет руководить стачкой? — выкрикнул кто-то из зала.
— Нам нужно избрать организационный комитет, — предложил тот же крепко сбитый парень.
Из зала послышались фамилии, которые он сразу же стал записывать на листке бумаги, облокотившись на кафедру. Воодушевлённые успехом и полные ощущения грядущих перемен, студенты медленно покидали зал.
Газеты широко освещали события в университете. Напряжённость в городе росла, и эсеровские группы приняли решение распространить стачку по учебным заведениям всей страны. Дмитриев сообщил об этом Рутенбергу, и в Технологическом институте объявили сходку.
— Господа студенты, мы не можем оставаться в стороне, когда власть подвергает жестокому насилию наших братьев, — отрывисто и чётко заговорил Пинхас, поднявшись на сцену аудитории. — Я предлагаю присоединиться к ним, прекратить занятия и объявить стачку.
— Правильно, Рутенберг. Пора положить конец полицейскому произволу, — кричал кто-то из возбуждённой толпы.
Студенты выбрали оргкомитет, куда единогласно ввели Николая и Пинхаса, и собрались в главном вестибюле. Дмитриев подошёл к Рутенбергу и, оглянувшись по сторонам, произнёс: