Отец читал лекции и на ФАЛТе (факультете аэромеханики и летательной техники) – факультете Физтеха, находящемся в Жуковском. Со своими слушателями из Жуковского отец быстро подружился, и они стали бывать у нас на даче в Отдыхе – благо дойти до нее из Жуковского можно пешком. Было это в конце 1980-х и самом начале 1990-х; мобильных телефонов, разумеется, не было и в помине, поэтому наши гости всегда появлялись неожиданно – и в этой спонтанности была особая прелесть, ныне, увы, утерянная. На террасе накрывали стол и начиналось долгое чаепитие с потрясающими разговорами – и это не был отцовский монолог: его слушатели, как и в аудитории, задавали множество вопросов, спорили, высказывались… Как же я жалею, что никому в голову не пришло записать эти дивные беседы на диктофон! Но в памяти неизменно сохраняется эта картина: терраса, окруженная кустами жасмина, множество гостей, живой разговор…
* * *
Летом 1988 года отец впервые побывал в Париже. Он был там довольно долго – весь август – и та поездка произвела на него колоссальное впечатление. Это был его первый выезд за границу и впоследствии он рассказывал, что был уверен, что этот визит станет последним – что его выпустили из СССР по ошибке и больше никогда ему это не будет позволено. Поэтому он старался успеть как можно больше: и побывать всюду, где хотелось, и поговорить с разными интересными собеседниками, и привезти как можно больше книг – тех книг, достать которые в Москве в то время было просто невозможно. Незадолго до той поездки несколько смягчились правила ввоза в СССР книг, изданных за границей – помнится, тогда появилась странная формулировка: позволялось ввезти «одну Библию и одно Евангелие». Прекрасно понимая, что отец привез множество самых разных религиозных книг, я спросил его: «Как тебе это удалось?» В ответ он, улыбнувшись, сказал: «Ну, я просто на всякий случай обернул бумагой книги с крестом на обложке»…
Любовь к Парижу возникла у отца задолго до той поездки: помнится, однажды у нас дома собрались его студенты, он показывал слайды с видами Парижа и так живо и подробно всё комментировал, что возникло впечатление, будто он недавно вернулся оттуда. «Георгий Петрович, а когда вы в последний раз были в Париже?» – спросил его один из слушателей. «Я там не был ни разу» – ответил отец. Он стал знатоком Парижа задолго до того, как оказался там впервые…
* * *
Мне вспоминается рассказ отца о том, как он, побывав в Лувре, впервые увидел Венеру Милосскую. «В первую секунду у меня мелькнула мысль: зачем на статую набросили мокрую тряпку?» – рассказывал отец. Ему довелось в полной мере ощутить, сколь велико было мастерство неизвестного нам античного скульптора…