Подъехали. Три десятка, воины, кольчуги и брони начищены. Все брони хорошего качества, не пехотные армадуры. Воины в шлемах, но забрала, у кого есть, подняты. Перед всеми ехал чел без шлема, мужичок лет сорока с рваным шрамом на щеке, пронзительным взглядом и передаваемым во все стороны желанием рвать и метать. За ним ехал знаменосец с флагом города и прикрепленным ниже на том же флагштоке флагом короля. С одной стороны нехорошо короля ниже себя ставить, с другой это намёк мне, на чьих вассалов я наехал. Главный смело окинул нас всех цепким взглядом, вычленил меня (я не прятался, подался вперёд, встав рядом с телохранами), пронзил глазами.
— Граф Рикардо Пуэбло! Прошу объяснить, что происходит и по какому праву ваше войско блокировало город!
Я молчал. Чел запыхтел, двинул коня в мою строну, но Марко двинул своего навстречу, красноречиво наполовину обнажив из ножен меч. Подействовало, чел дал заднюю. Марко тоже вернулся в строй.
— Я спрашиваю, сеньор Пуэбло, по какому праву вы осадили город! — ещё громче рявкнул главный. — Ваши бароны ссылаются на вас. Вот я и спрашиваю вас: какого чёрта происходит? Это война? Тогда давайте воевать!
— Ингрид! — подозвал я. Почему её — потому, что единственная женщина, а значит, на неё не станут спускать собак. Западло. А значит идеальная кандидатура для дипломата.
— Да, Рикардо? — подъехала недоумённая девушка.
— Сеньорита Аранда, скажите пожалуйста, кто эти люди и чего они хотят?
— Ты, упырь! — рявкнул старший. — К тебе обращаюсь я! Примипил города Феррейроса Гай Валерий Лютый! Держи ответ за свои слова и поступки!
— Это примипил города Гай Валерий Лютый, — невозмутимо «перевела» Ингрид. — Он хочет спросить тебя, почему ты осадил город и война ли между нами.
— Ты, шлюха! Заткнись, когда мужчины разговаривают! Пуэбло, отвечай, сукин сын, какого чёрта ты тут устроил, а то будет хуже! — Если бы не взведённые луки моих воинов и агрессивный вид других, мы бы уже рубились. Но придурку хватало мозгов лаяться только словами.
«Лютый». Слышал про такого. Говорят, «Гай Валерий» он себе сам придумал, никакой он не патриций. Но в своё время хорошо проявил себя с отрядом на фронтирах, считался опытным и удачливым полководцем, хотя и безбашенным. Так что насчёт прозвища никто не иронизирует. Опасный противник, и как полководец тоже опасный. Что ж, наконец достойный враг! И сначала его надо окоротить.
— Ингрид, спроси сеньора, его учили правилам банальной вежливости?
— Слышишь ты, умник! Я степняков гонял, когда ты в штаны ссал! — продолжал нарываться Лютый.