— Ну? — Сеньор виконт сидел у потухшего не так давно «командирского» костра и точил меч. Вид его был крайне смурной. Но пока его милость на фронтиры не спешил возвращаться — то ли хотел поглазеть, что я буду делать дальше, то ли надеялся меня в чём-то переубедить. Но так даже лучше, у меня есть шанс переубедить его.
— Что, «ну»? Хочешь или не хочешь? — усмехнулся я.
Сидящие вокруг воины, занимающиеся своими делами (утро, все активно кашеварят и кашеожидают) замолчали, предвкушающе напряглись — их граф скор на зрелища.
— После умопомрачительной ночи с прекрасной баронессой, племяш, и у меня бы в голове роились радужные мысли, — решила поддеть меня эта скотина. А дядюшка не так и плох, как я думал. Зачтём остроумие за плюс. — Вот только суровая жизнь воина, Рикардо, часто не оставляет на этих светлых идеях камня на камне.
Воины засопели, не решаясь хихикать вслух. Угу, юнца при всех макнули в дерьмецо, и в общем парировать нечем. Я также отнёсся с пониманием — я реально молод, и фактически в настоящих боях не участвовал. Пара небольших стычек в Картагенике нельзя назвать полноценной войной. Но всё равно он так зря. Теперь уделать его — вопрос чести. Гут, значит, поднимем ставки более того, чем планировал. А возьмём, как обычно, на «слабо».
— Не завидуй, дядюшка, — скривил я романтично-надменное выражение лица. — Ты тоже был молод и горяч… Когда-то. Давным-давно. А если б не забрасывал это дело, и у тебя бы с сеньоритами получалось.
Снова смешки, только теперь в адрес оппонента. Один-один. Впрочем, дядюшку Алехандро я этим не пронял. Он отвлёкся от меча, поднял глаза.
— Давай, говори. Что за пари?
Я таки присел рядом, вздохнул.
— Я докажу тебе, что легион — стоящая тема. И ты признаешь это перед всеми, перед войском. И если признаешь, обязуешься не ставить мне в Лимессии палки в колёса, а наоборот, будешь помогать, превращая территории за Кривым Ручьём в одну большую неприступную крепость.
— А если нет? — Усмешка.
— Если нет — как и договаривались, ты с семьёй едешь в другое владение. Более спокойное. Могу отдать тебе весь север графства, если хочешь — всё, что за Светлой. Или всю границу с Авиллой — неспокойно мне как-то за эти земли. Этот хмырь сговаривался со старым Арандой, что будет ими владеть, так что без дела ты, дядюшка, не останешься. Или тот же Феррейрос отдам — со временем. Он будет моим. Не сразу — но будет. Но место тебе заранее застолблю.
— Прости, Рикардо, — а это к нам подсел Весёлый Тит. Да-да, он и без меня, оказывается, имеет такое погоняло — Весёлый. Тот самый десятник, что перешучивался со мной всю дорогу и при каждом удобном случае просил афоризмы «за баб». — Прости, твоё сиятельство, но неможно делить шкуру неубитого кабана. Примета плохая.