Вот об этом сейчас и пойдет речь.
В Москве на большинстве предприятий были постоянные торговцы, которые побаивались продавать брак. Они прикармливали руководителей и спекулировали открыто никого и ничего не боясь. Особенно это процветало на режимных предприятиях, которых в те годы было пруд пруди, поскольку ОбхСС и менты туда не был вхожи.
В провинции — все было по-другому. Там по предприятиям сновали какие-то мигрирующие коробейники, продающие невесть что, поскольку покупали это невесть кто.
В тот год, я поздно приехал в Саратов — наверное, в начале июля. Иринка, как обычно, к моему приезду, взяла отпуск и первым делом рванула со мной на пляж, поскольку, она была, выражаясь ее же словами — «синяя как магазинная курица».
Как только мы расположились неподалеку от воды, у Ирины в руках возникла яркая желтая пластиковая бутылочка. Я с удивлением глянул на нее. Пластик, в те годы, в СССР был большой редкостью! А тут еще и такой яркий сочный цвет! Иринка ответила, что это крем для загара, который она у кого-то, где-то купила, от сильного желания побыстрее загореть.
Я стал разглядывать пузырек и единственное, что смог на нем разобрать — изображение солнышка с лучиками и, кажется, раскрытый шезлонг. Ни единого слова по-человечески я не нашел. Язык на котором написан текст, был явно из варварских, не напоминая собой ни английский, ни немецкий, ни тем более французский. Ирина уверяла, что это прибалтийское производство. Хотя надпись «Made in не наше» я так нигде и не нашел. Удвоенных гласных было мало, окончание «s» встречалось редко — получалось, что Латвия.
Ну Латвия, так Латвия. Тогда мы, русские, с почтением, я бы даже сказал, с подобострастием, относились к, ненавидящим нас, прибалтам, поскольку там можно было «ухватить кусочек запретной Европы». Например сходить в варьете в Риге, где танцевали девушки в купальниках, посидеть в пивном баре в Паневежисе — настоящем западном пивном баре. Только в Латвии делались дорогие электрические игрушки, которые разительным образом отличались от того советского «мусора», который лежал на наших прилавках. Даже «Латбытхим» выпускал продукцию, намного превосходящую по качеству советскую, и считался особым дефицитом. Смешно сказать, но лучшие клеи для бумаги — декстриновый и ПВА производились в Литве.
Поэтому я, не почувствовав подвоха, считая, это обычной спекуляцией, смело выдавил на ладонь горку крема и стал растирать Ирину. Глупенькая, она вместо того, чтобы попробовать это чудодейственное средство на небольшом участке тела, намазалась сразу вся. Ну так сильно ей хотелось побыстрее загореть!